Грубый и резкий голос заставил вздрогнуть:
– Нюнг!
Она тут же вскочила и развернулась. Ей не пришлось поднимать глаза, чтобы убедиться, кто это. Очертания красного одеяния развеяли последние сомнения. Девочка сцепила руки перед собой и виновато потупила взор.
– Цзы[5] Хэн, – тихо прошептала она.
Нюнг не видела, как сдвинулись густые брови над орлиным носом. Как посуровел взгляд карих глаз. И как тонкие губы вытянулись в волевую линию. Она не смела поднимать взор на старейшину без его разрешения. Пусть девочка была не из этих мест, правила поведения Нюнг усвоила быстро. Жители здешней долины не отличались терпимостью к тем, кто не чтил их обычаев и нравов.
Хэн резко мотнул головой. Черные волосы, заплетенные в косички, описали короткую дугу.
– Опять ты здесь! – рявкнул он так, что Нюнг чуть не подпрыгнула.
– Прости, цзы, – с трудом шевеля губами, молвила девочка.
Она чувствовала, что тот разгневан. Нюнг закрыла глаза и мысленно вознесла молитву речным духам, дабы те смилостивились и отгородили ее от наказания. Ей очень не хотелось получить несколько ударов по пяткам бамбуковой палкой.
– Зачем сюда пришла?! – продолжал гаркать Хэн. – Знаешь ведь, что нельзя!
– Я… – Нюнг отчаянно пыталась взять себя в руки, несмотря на страх перед старейшиной.
– Ну?! Говори прямо!
Наконец девочка смогла совладать с собой:
– Я хотела вновь увидеть его, цзы… прости.
– Пхым, – презрительно хмыкнул Хэн и вдавил посохом песок, – ты опять за старое?! Сколько раз говорено тебе! Тебе, твоим родителям… Нет его, слышишь, нет! Не существует! Но ты упрямица, Нюнг! Хуже овцы, упрямица!
Голос цзы рассекал ночную тишину, словно хлыст. Каждое слово, сорвавшееся с языка, заставляло девочку вздрагивать. И тем не менее, несмотря на страх, она чувствовала, как внутри зарождаются обида и досада. На то, что ей не верят. А ведь цзы Хэн такой мудрый… знающий. Почему? Почему даже он не хочет прислушаться к ней?
– Кончай свои выдумки! – продолжал тот. – Или мое терпение лопнет!
– Это не выдумки! – внезапно воскликнула Нюнг, сама испугавшись собственной смелости, но было уже поздно.
– Да как ты смее…
– Я видела его! – девочка отвернулась к реке. По щекам потекли слезы. – Видела! Он спас меня от слона!
– Пхым!
Хэн уже собрался продолжить гневную тираду с примесью нравоучений, но увидев слезы Нюнг, сдержался. Хрупкие плечи девчушки сотрясались под грубым одеянием без рукавов.
Цзы вздохнул, однако этот вздох напоминал сдержанный рык ху. Старейшина сделал шаг вперед.
– Если он и вправду есть, – процедил он сквозь зубы, – что ж его никто не видел?
– Я видела, – сквозь рыдания ответила Нюнг.
– А