– Маленькая невинная девочка…
Мои мысленные метания остались для Лейнарда не освещенными. Да и не нуждался он в них, своих тараканов хватало, судя по поведению.
Его горячее дыхание опаляло губы. На миг зажмурилась, пережидая волну жара. Та-а-ак, а вот это мне не нравится.
– Девочка, уверенная, что…
Закончить ему не дала, дунула в лицо и продолжила вместо него:
– Что один взрослый мужчина вместо того, чтобы лечь спать, занимается ерундой. Ваши игры меня не пугают, потому что у каждого человека есть грань, которую он не переступит. Вы не насильник, и уж тем более не идиот. – Уперлась руками ему в плечи и посмотрела прямо в глаза. Очень удивленные. – Слезь с меня, на пушинку ты не тянешь. И запугать не выйдет. Я отношусь ко всему проще, потому что общество, в котором я росла, свободнее в плане самовыражения, в том числе чувств. Даже если это касается интимных связей, не обремененных браком. У нас люди любят и не стыдятся своей любви. Это не распущенность. Если есть голова на плечах, беспорядочных контактов женщина никогда не допустит.
Вздохнула. Кажется, переборщила.
– Великие рода скованы условностями, традициями. Вы иначе воспитываете дочерей, да и вынужденные браки – по расчету, а не по любви – не оставляют никакого простора. Так вот, к чему я… Воспитывалась я не здесь и не в строгой семье, где практически на все существовали запреты. Я не стану пугаться полуголого мужчины и стыдливо отворачиваться, потому что таких пачками видела.
Понадеявшись, что Лейнард отомрет и перекатится с меня на кровать, я жестоко ошиблась. С меня не слезли, в меня, можно сказать, вжались, еще и склонились над лицом. На миг появилась мысль, что меня поцелуют.
– Пачками? – хрипло переспросил Лейнард. – Подглядывала за переодеванием ребят в школе?
– Чего? – я моргнула. – Зачем мне подглядывать, если летом все полуголые гуляют? Жарко же… А телевизор, журналы? А фильмы для взрослых? Лейнард, у нас это общедоступно для совершеннолетних людей.
М-да, молодец, Риша, нашла кому и что говорить, да еще момент прямо самый подходящий подобрала!
Степень шока достигла пика. И все бы ничего, но такая близость меня нервировала. Ну как нервировала… Лейнарда хотелось крепко обнять, а не отгораживаться. И пах он изумительно. И вообще… Нельзя надо мной так издеваться! Какого черта он на мне лежит? Поверх одеяла, но все же…
– В общем, я проще к этому отношусь. И прошу просто не акцентировать внимание на нашем вынужденном положении. Бесконечные заверения в том, что у тебя самые честные намерения, вряд ли меня успокоят.
Скорее взбесят. Но об этом я скромно умолчала.
Мужчина наконец слез с меня. Почти. Расставил ноги, уперся ладонями в кровать, нависая надо мной, но при этом не касаясь.
– Они тебя раздражают. – Лейнард вздохнул так, будто имел дело то ли со слабоумной, то ли с маленьким, капризным ребенком. – Выводят из себя, я понял.
– Спасибо.