– Ага, там мамины любимые шарзели, больше ничего нет, – согласилась Эля. – Зато они красивые, и у нас их восемнадцать сортов! Ни у кого столько не растет!
Лукерья не стала расстраивать девочку, что одичавшие шарзели-розочки уже вряд ли назовешь сортовыми, а у кого-то из горожан вполне может уже иметься гораздо большее количество сортов, причем в самом ухоженном виде.
«Надо бы сад в порядок привести, – задумалась она, – но территория слишком большая вне дома. Может, вблизи верандочки я и смогу, а дальше не справлюсь. Все же я домовая, а не садовая. Да и на девчоночку надежды мало, вон ручки-прутики. В чем у пигалицы душа держится. Тут не Земля-матушка, огородничка-дворовичка днем с огнем не сыщешь».
Потихоньку пробираясь мимо деревьев и кустов, барышни умудрились до половины наполнить свои корзинки, легким взмахом сотворенные Лукерьей из подходящих гибких прутиков.
– А я тоже так смогу? – полюбопытствовала Эля. – Я способная! Если мне плетения несколько раз показать, я запомню!
– Ой, девонька, – хихикнула Лушка, – да ведь не в плетении дело! Магия бытовая особая, чтобы ей научиться, надо сначала ручками поработать! Вот с пару десятков корзинок сплетешь, тогда и магией сможешь. Только не кособоких, а ровненьких, чтобы как на выставку!
– Ну-у-у… – Элия немного расстроилась, – это же долго и сложно, наверное.
– Так ведь жизнь совсем не простая, Элюшка. Неужто ты как родилась, так и ходить стала или разговаривать? Или, может, есть ложкой и книги читать сразу начала? – Лушка настороженно прислушалась к каким-то едва слышным подозрительным шорохам за толстым кряжистым деревом с резными лиловыми листочками. – То-то и оно. Ведь и вашей всякой магии в академиях небось учат. Все непросто, и всему в жизни учиться надо. Вот смотри, сколько мы всего набрали полезного и нужного.
В корзинке, переложенные листьями, лежали розовые крепенькие грибочки, десяток странных плодов в скорлупе, выкопанных из-под куста, еще Лукерья наткнулась на кочку щавеля и радостно нарвала целую охапку. А у Эльки было несколько желтых мохнатых ягод величиной со сливу и длинные стручки, похожие на фасоль.
– А вот здесь где-то еще должна быть груша и кусты с медовикой. – Девочка махнула рукой в том направлении, откуда домовушке слышались подозрительные звуки.
– Ты, Элюшка, постой тут немного. Я только гляну. Там, кажись, шуршит кто-то, может, ежик какой, или что тут у вас за садовые зверьки водятся? – Домовая обернулась кошкой и под зачарованным взглядом девочки исчезла среди кустов за деревом.
– Ежики, что за странное слово, – фыркнула Элька, поднимая ее корзинку. – Не водятся у нас такие, и вообще, ограда артефактами защищена, так что никого там водиться не может.
Раздумывая, пойти за Лушкой или все же не стоит, она вдруг увидела выскользнувшую назад кошку. Зверек раздраженно махал полосатым хвостом и, прыжком очутившись на дорожке и чихнув, превратился в начавшую расти домовую.
– Ой, Эля, у тебя