– Мой… мой жених…
Голосовые связки перехватило от жути свеженького воспоминания. Ватные колени не выдержали: без сил опустившись на край кровати, я уронила голову в ладони. Вдох-выдох. Ну же… Прийти в себя, надо прийти в себя!
– Жених? Так ты – невеста?
– Уже… уже – жена…
Слово резануло. Оно мне поперёк глотки встало ещё в ЗАГС-е. Как поставленный штампик «продано».
– Хм. Так значит, ты из соседнего номера, где была… брачная ночь. Так? – мягким тембром растекался голос незнакомого парня, и я прикусила язык, боясь сболтнуть лишнего.
Метнула панический взгляд к выходу. В ноздри забился запах табака и перца. Захотелось чихнуть.
– Думаю, мне пора, – понуро отозвалась я, выискивая силу в ногах. – Поверь, тебе эти проблемы ни к чему. Уверена, что ты не захочешь разговаривать с полицией.
И я тоже. Тоже не хочу объясняться. С чего тут начать? С того, как брат-близнец уговорил меня вытащить нас обоих из дерьма удачным браком? Или с того, как дражайшая мамочка ушла из жизни, оставив нам, всю жизнь купавшимся в благосостоянии, одни долги? Нет, начать стоило с того, как я сумела окрутить наследника сети «Райстар» и получить статус его супруги… на полдня.
Всё кончено. Мы с Женькой никогда не выберемся из этой ямы. Скоро стричься за сто рублей буду я сама.
С глухим стоном прикрыв веки, я отчаянно давила слёзы, пряча лицо в ладонях. Внезапно под нос буквально впихнули маленькую стальную фляжку, от которой пахнуло крепким спиртом и чем-то пряным.
– Выпей. Обещаю, я не пытаюсь отравить. Выпей и расскажи, что стряслось с твоим муженьком.
Наверное, виновато было понимание, что больше нечего терять. Если этот парень окажется маньяком-клофелинщиком… Что ж, будет, на кого повесить смерть Вадика, и моё имя останется чистым. Имя матушки, известное всей стране с самых семидесятых. Так что я стиснула пальцы на фляжке и сделала щедрый глоток, обжегший горло остротой перца. Пойло было отвратное, горящим комком ухнуло в желудок. Я шумно втянула воздух и выпалила:
– Он… он, кажется, подхватил инфаркт. Вадик. Мы… мы уже собирались…
Поморщилась: да ничего мы не собирались. В мои заверения в невинности-непорочности и «только после свадьбы» Вадька верил лопухом, а сегодня я надеялась сослаться на критические дни или придумать какую-нибудь болячку. Мне и терпеть этот брак долго не предстояло: спать с откровенно противным муженьком не хотелось точно.
– И? – терпеливо подталкивал меня продолжать незнакомец. – Ты оказалась так хороша, что у бедолаги сердце не выдержало?
Это уже была откровенная насмешка, которую скрыть ему не удалось. Я подняла на парня неприязненный взгляд: его болотная радужка издевательски горела в темноте. Вот уж спасибо, можно было и не напоминать, как ужасно я выглядела. Каштановые волосы из дорогущей причёски стали унылой шваброй, а через сделавшие из меня панду разводы косметики вряд ли было видно