– Котов, цветы мне были? – спросила Катюша, растягивая слегка перекаченные ботоксом губы, и Тимур подумал, что совести у неё, оказывается, тоже совсем не было.
– Не-а, маме, – ответил он с добродушной простоватой улыбкой. – Забыла, что ли? Шлюхам цветы не дарят.
Девушка перестала улыбаться и взглянула на него неожиданно обиженно.
– Я – не шлюха.
– Нет, дорогая. Ты не была бы ею, если бы сначала поставила точку в наших отношениях. А так… обычная блядь, даже без звёздочки.
И не дожидаясь оправданий, уже начинающих формироваться на кончике её языка, Тимур быстро спустился, судорожно стискивая в руках вонючие гортензии. Мать их ненавидела, она вообще с цветами держала дистанцию. Но откуда это было знать Катюше, с которой они были в отношениях чуть больше года.
Котов швырнул многострадальный букет на пассажирское сидение и поспешил убраться. Проблема была в том, что Тимур внезапно понял, что не знает, куда себя деть. Впервые за долгое время он не был занят по горло работой, не должен был везти куда-то свою девушку или помогать с чем-то родителям. Он не хотел сейчас видеться с кем-то из коллег, не мог ехать домой и не знал, кому из друзей можно позвонить. Чувство растерянности овладело им, пока колёса уверенно катили его в непонятное будущее.
Посетила мысль, что может и правда отправиться одному в Тай или Париж. Но он тут же отбросил её. Тимур не был интровертом по натуре, ему нравилось быть в обществе, были в удовольствие шумные компании. Но что было делать с внезапно образовавшейся свободой? Он будто птенец, который вылетел из гнезда и теперь без понятия, куда направиться дальше. От нервов затошнило.
Из динамика послышался звонок мобильного. Тимур хотел сбросить, но вовремя глянул на экран.
– Да, ба, – отозвался он настолько жизнерадостно, насколько мог.
– Тима, родной, как ты? – раздался взволнованный голос Клементины Павловны.
– Да нормально, что-то случилось?
– Отец твой звонил, – раздосадовано отозвалась бабушка. – Кричал, что ты себе жизнь рушишь и с катушек слетел. Я, признаться, ничего не поняла, Аркаша был такой взвинченный.
– Ба, ты же его знаешь, папа – любитель раздуть из мухи слона. Я всего лишь ушёл с работы, на которой меня изводил истеричный начальник.
– Боже мой, я уж думала, ты во что-то запрещённое вляпался или квартиру в казино проиграл, – облегчённо вздохнули за много километров от Питера.
– Ну, с его точки зрения, я сделал что-то равноценное, – невольно улыбнулся Тимур, и его накрыла волна усталости. День выдался слишком бурным на эмоции и события. Котов нечеловечески устал держать лицо.
– Знаешь, никогда не подозревала, что после сорока он станет таким паникёром, – раздалось задумчивое, и Тимур вздрогнул, на мгновение забыв о незавершённом разговоре. – Уволился, значит?
– Да, ба. Держался сколько мог. Ты же знаешь, как он бредил этим местом. Сам не смог, зато меня впихнул. Только