ты принесла с собой покой…
и мне так хочется шептать:
«Побудь ещё чуть—чуть со мной…»
Мне так приятно быть с тобой,
приятно вспоминать тебя
и говорить тебе, любя:
«Ты так прекрасна, ангел мой!»
В душе моей опять любовь,
и мне так хочется кричать:
«Спасибо, Господи, что вновь
душе возможность дал летать!»
***
Татьяна в комнате одна
читает, сидя у окна.
Горит огонь едва—едва
в камине, щёлкают дрова,
на столике свеча дрожит,
а за окном метель кружИт,
и темень вечер гонит прочь
– в свои права вступает ночь…
Вдруг слышится дверной звонок.
«Кто в час такой прийти к нам мог?»
Затем муж в дверь к ней постучал,
вошёл и, дав конверт, сказал:
– Татьяна, тут тебе письмо.
– Письмо? откуда? От кого?
– Не знаю, подписи тут нет.
– Раз нет – тогда сожги его.
– Не станешь даже открывать?
– Зачем себя было скрывать?
Я анонимок не люблю.
Не хочешь ты – сама спалю.
– Как знаешь – я бы прочитал
а уж потом в огонь бросал.
Она, конечно, поняла
кто автор этого письма,
но с неохотою взяла,
заверив, что сожжёт сама.
Ведь не могла она признать,
что ЖАЖДАЛА его забрать…
Но даже взяв письмо себе,
всё не решалась открывать,
осознавая, что к беде
оно могло её призвать.
Но нетерпение узнать,
что ей любимый написал,
не позволяло долго ждать,
и час открытия настал.
На миг к груди письмо прижав,
сургучную печать сломав,
Татьяна принялась читать,
пытаясь чувства удержать.
Она читала про любовь…
Его любовь, свою любовь.
И стих рождал в душе мечты
о счастье с милым, вновь и вновь…
…о тёплых встречах под луной,
и разговорах до утра,
о жизни райской, неземной
с избытком нежности, добра,
где нет печали и тоски,
где круглый год – цветущий май,
и помыслы чисты, легки,
и счастье льётся через край…
…как сладко, всё забыв, мечтать!
Но тем больней осознавать,
что в жизни не достигнешь ты
своей несбыточной мечты…
И стали мокрыми глаза,
и покатилась вниз слеза.
То были капельки любви,
они стекали по щекам…
К себе тянуло их письмо,
и вскоре они были там.
И пробегая по словам,
их размывали по пути…
И стих, что повод дал слезам,
уж не читаем был почти.
Так плод любви и сладких грёз
был смыт потоком горьких