– Боже милостивый, это она! – задыхается Мэри, прижимая обе ладони к щекам.
– Ты тоже ее знала?
– Видела на крытом рынке. Буквально вчера утром. О, это так несправедливо!
– Знаю. – Джейн нежно кладет ладонь на запястье Мэри.
– Нет… дело не в том. Я дала ей десять шиллингов, чтобы она смастерила мне соломенную шляпку.
Джейн застыла, уставившись на Мэри с открытым ртом.
– Что? – Мэри моргает. – Это куча денег, и я не думаю, что когда-нибудь увижу их снова.
– Совершенно верно. И ты бы очень хорошо смотрелась в такой шляпке. Как сама королева Франции… – Мэри сияет, – …чья голова покоится в плетеной корзине, – заканчивает Джейн.
– Тебе обязательно быть такой жестокой? – Подбородок Мэри дрожит.
– Мне? Это ведь ты считаешь себя единственной пострадавшей из вас двоих. – Джейн указывает на мадам Рено, безжизненно лежащую на верстаке. Сама она тоже остро переживала бы потерю десяти шиллингов, но надеется, что у нее хватило б сострадания не оплакивать это так открыто, когда судьба должника гораздо более печальна.
Она поворачивается к Мэри боком и вглядывается в лицо мадам Рено: длинные темные ресницы, изящный нос, бледные губы. Взгляд задерживается на обнаженном горле мертвой женщины. С одной стороны шеи видна едва заметная полоска разорванной кожи.
– Подожди! – Джейн крепче хватает Мэри за запястье.
– Что? Ты чувствуешь ее дух? Он здесь?
– Что?! Нет. Просто… – Джейн хватается за собственное горло. – Когда я встретила ее на рынке, на ней было ожерелье. Длинное, как цепь, дважды обернутое вокруг шеи и заправленное за лиф.
Мэри наклоняется вперед, сравнивая обе стороны шеи мадам Рено.
– Да, точно. Я тоже это заметила и предположила, что она прячет католическую побрякушку. Сама знаешь этих иностранцев. И, смотри, это царапина? Как думаешь, ожерелье с нее сорвали?
Джейн пытается представить украшение. Оно было из желтого золота, очень тонкое, с вкраплениями мелкого жемчуга.
– Наверное, ценная вещь.
Мэри кивает.
– А ожерелье было на ней вчера вечером, когда ты ее опознала?
Джейн закрывает глаза, воскрешая в памяти четкий образ лежащей в чулане мадам Рено.
– Было темно, и там было так много крови… Но нет, я уверена, что его не было. Мы должны сказать твоему дяде.
Мэри поворачивается на каблуках.
– Да. А еще я спрошу его, что мне делать со своими десятью шиллингами.
Джейн стискивает зубы, подавляя желание отпустить в адрес Мэри еще одну колкость. Оставшись наедине с трупом, она произносит безмолвную молитву, чтобы дух мадам Рено обрел покой, но не питает на этот счет особых надежд. Несмотря на все сомнения по поводу методов расследования мистера Крейвена, если б какой-нибудь злодей украл жизнь Джейн, она бы чертовски постаралась задержаться в этом земном царстве до тех пор, пока