Около полутора тысяч ЭД. Иначе говоря, менее восьми процентов скачкового потенциала.
Преисподняя! Как Скиталец и опасался, за перемещение пришлось заплатить так дорого, что он остался ни с чем. Имея необходимый запас инвеституры, он мог творить разные интересные вещи. Каждое такое действие стоило некоторого ее количества, но, пока уровень не опускался ниже порогового значения, затраты были минимальны.
Если набрать более двух тысяч эквивалентов дыхания, можно будет манипулировать Связью. Например, Связать себя с этой планетой, чтобы говорить на местном языке. То есть он не сможет понимать аборигенов, пока не найдет какой-нибудь источник пригодной для поглощения энергии.
Скиталец скривился от запаха изо рта крикуна. Тот носил широкополую шляпу, подвязанную под подбородком, и толстые перчатки. Было довольно темно, но на горизонте полыхала солнечная корона. «Вот-вот рассветет», – предположил Скиталец. Но даже этого света хватало, чтобы по всему полю пробивались всходы. Их шевеление напомнило ему о родине, где нет почвы, но растения куда подвижнее, чем в других мирах.
Здесь, впрочем, иной случай: трава не уворачивается из-под ног, она просто очень быстро растет. Но почему?
Неподалеку трудились одетые в длинные белые плащи люди: одни вколачивали в землю колья, другие приковывали к ним тех, на ком белых плащей не было. В остальном одежда пленителей и пленников различалась мало, и в обеих группах люди обладали кожей разных оттенков.
Скиталец не понимал, что кричат пленники, но он слишком хорошо знал, как ведут себя приговоренные. Некоторые рыдали от отчаяния, другие молили о пощаде, но большинство демонстрировало униженную покорность.
Здесь готовилась казнь.
Державший Скитальца человек снова заорал, буравя его яростным взглядом светло-голубых глаз. Скиталец только головой покачал. От такой вони изо рта цветы зачахнут. Товарищ голубоглазого, одетый в длинный белый плащ, указал на пленника, и они о чем-то заспорили. Вскоре, впрочем, напарники пришли к согласию. Один снял с пояса наручники и примерился надеть их на Скитальца.
– Э, нет, – сказал тот. – Так не пойдет.
Он схватил за запястье ближайшего, намереваясь бросить его под ноги второму. Но мышцы заклинило, как несмазанный механизм. Скиталец замер, хотя, изумленный внезапной вспышкой агрессии, обладатель белого плаща отшатнулся.
Мышцы отпустило, и Скиталец выпрямил руки, которые пронзила боль.
– Преисподняя!
Мýка прогрессирует. Он взглянул на своих испуганных пленителей. По крайней мере, оружия у них не видно.
Из толпы выступил человек. Все остальные, вне зависимости от пола, были основательно упакованы в одежду, открытым оставалось только лицо. Этот же носил лишь черные штаны и прозрачную накидку, распахнутую на груди. Он единственный на поле не имел перчаток, зато щеголял широкими золотыми наручами.
А еще у него отсутствовала большая часть груди.
Мышцы, ребра и сердце будто выжжены, только по краям осталась почерневшая