Пушкин и Романовы. Великие династии в зеркале эпох. Лариса Черкашина. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Лариса Черкашина
Издательство: ВЕЧЕ
Серия: Пушкинская библиотека
Жанр произведения:
Год издания: 2024
isbn: 978-5-4484-9115-3
Скачать книгу
>А за грехи, за темные деянья

      Спасителя смиренно умоляют.

А.С. ПушкинМоему наследнику Ярославу

      «Водились Пушкины с царями»

      «Романовы, отечества надежда»

      Будущее августейшей династии – в одной пушкинской строке:

      Ты венец утратил царский…

      Нет, так и не удалось революционной России исполнить свой зловещий замысел: извести под корень державную фамилию Романовых. Что тому защитой – провидение ли, покровительство Пресвятой Заступницы?

      «Блаженны изгнанные правды ради…»

      Будто ведома была Пушкину участь изгнанных Романовых. Романовых без России.

      Изгнанья не страшась, не требуя венца…

      Много странных, необъяснимых «сближений» в истории царской династии.

      Дом Романовых – Дом «на крови», как и храмы, возведенные в честь царственных страдальцев Александра II, Николая II и его несчастного семейства. Цепочка имен российских императоров, павших от насилия, начинается в восемнадцатом веке и завершается в двадцатом. Каждому столетию, как грозному языческому божеству, принесены свои жертвы: Пётр III, Павел I, Александр II, Николай II, цесаревич Алексей…

Мученики Романовы

      История романовской фамилии намертво впечаталась в славную и многострадальную историю Российского государства.

      Суровую опалу претерпели Романовы при Борисе Годунове. И особо пострадали наследники московского боярина Никиты Романовича, жившего на широкую ногу в богатых палатах на Варварке, близ Кремля. С супругой, семью сыновьями, пятью дочерьми и многочисленной челядью.

      Никита Романович Захарьин-Романов женат был дважды. Его первой жене Варваре Ивановне, из рода Ховриных-Головиных, судьба определит стать бабушкой царя Михаила, родоначальника державной фамилии! Она же доводилась и внучатой племянницей Ивану Владимировичу Голове, давшему начало фамилии Головиных. Ярчайший представитель рода – знаменитый адмирал, сподвижник Петра I Иван Михайлович Головин, по прозвищу Бас. И прапрадед Пушкина! Вероятно, это первое переплетение романовской и пушкинской ветвей двух древних генеалогических древ.

      Фёдоровская икона Божией Матери, покровительницы Дома Романовых

      Родная сестра боярина Никиты Романовича, царица Анастасия, стала первой женой Ивана Грозного и матерью царя Фёдора Иоанновича, с его смертью пресеклась прямая ветвь Рюриковичей на русском престоле. Безвременно почивший богомольный Фёдор приходился двоюродным братом сыновьям знатного московского боярина.

      А сын его Феодор? На престоле

      Он воздыхал о мирном житие

      Молчальника. Он царские чертоги

      Преобратил в молитвенную келью;

      Там тяжкие, державные печали

      Святой души его не возмущали.

      Борис Годунов имел свой резон побаиваться Романовых (как-никак, а к кому-либо из Никитичей вполне могли перейти государевы скипетр и держава), потому и решил извести всю фамилию. Тем более и повод нашелся – донос об умысле Романовых отравить Бориса «лихим зельем». Донос ложный…

      Романовы и Пушкины подверглись гневу Бориса почти одновременно: в 1601 году отправлен в ссылку воевода и думный дворянин Евстафий Михайлович Пушкин: «послал царь Борис в Сибирь Пушкиных Остафья с братьею за опалу»[1].

      Противен мне род Пушкиных мятежный…

      А прежде, до годуновской опалы, Евстафий Пушкин владел сельцом Болдино Арзамасского уезда, много позже вошедшим в поэтическую летопись отечества…

      Первым святым подвижником в романовском роду суждено было стать Фёдору, старшему из братьев Никитичей! Не случайно Фёдоровский образ Божьей Матери – святая икона, самая чтимая в царской семье.

      Фёдор Романов пал жертвой годуновского гнева: его, насильно постриженного в монахи под именем Филарета (в будущем – Патриарха Московского!), сослали в дальний архангельский Антониев-Сийский монастырь. Царской грамотой повелевалось усилить надзор за Филаретом, поскольку не мог тот забыть былой вольницы и, как доносилось, «живет старец не по монастырскому чину; неведомо чему смеется; всё говорит про птиц ловчих, да про собак, как он в миру живал».

      Мой старый сон не тих и не безгрешен,

      Мне чудятся то шумные пиры,

      То ратный стан, то схватки боевые…

      Жена боярина Ксения, нареченная в монашестве Марфой, разделила печальную участь мужа – сослана в Заонежье, в Толвуйский погост. Увезли на Белоозеро и малолетних детей опальных супругов: Татьяну и Михаила. Брат и сестра терпели там «тяжкую нужду»: даже в молоке маленьким узникам зачастую отказывали. Кто бы мог тогда помыслить, что всего через тринадцать лет тюремщики падут в ноги несмышленышу Мише, первому самодержцу из Дома Романовых?!

      Боярина Александра Никитича,


<p>1</p>

Все цитаты в книге приводятся с сохранением орфографии и пунктуации оригинала.