В конце концов, кто-то должен доставить послание о трагической участи Этельбайта в столицу.
Гренок промчался мимо большой кареты стремительным галопом. Багажный экипаж, где сидели слуги, только сейчас начал притормаживать, кучер привстал, чтобы получше рассмотреть приближавшуюся катастрофу. Я промчался мимо, и на мгновение сердце у меня в груди радостно запело, когда я увидел пустую дорогу… но тут на нее вышел мужчина, который преградил мне путь.
Это был старый седобородый человек в плоской шляпе. На плечи он набросил потускневшее одеяло; пара тяжелых, точно ведра, сапог болталась на тонких ногах. В руках с крупными ладонями он держал копье.
Я решил, что, если уж разбойник посчитал необходимым встать у меня на пути, мой долг сбить его с ног. Поэтому пригнулся к шее лошади и ударил ее пятками по бокам.
Старик шагнул вперед, принялся размахивать копьем вверх и вниз, как мухобойкой, и закричал:
– Хой! Хой! Хой!
Гренок, увидев похожее на пугало явление, оказался перед нелегким выбором. Судя по всему, он решил серьезно отнестись к своему преклонному возрасту, а также учесть мои совершенно непонятные нападки и крики – не говоря уже о полном отсутствии гренков в качестве стимула – и в результате застыл посреди дороги.
Мир вокруг меня перевернулся, я перелетел через шею лошади и приземлился на спину посреди дороги, дыхание у меня перехватило, и я мог лишь отчаянно ловить ртом воздух, когда пожилой разбойник в огромных сапогах подошел ко мне и приставил острие копья к моему горлу.
– Ты сдаешься? – произнес его беззубый рот. – Или мне вырезать твой желудок?
Не в силах дышать или говорить я молча вскинул руки и сдался.
Глава 6
Думаю, путешествие в лагерь разбойников заняло два или три часа. Они связали мне руки за спиной, а для того, чтобы я не запомнил путь, на голову надели мешок из грубой ткани. Тропа поднималась и опускалась, мы пересекали ручьи. Один из разбойников шел рядом со мной, чтобы помогать сохранять равновесие и преодолевать препятствия. Однако он вовсю развлекался, позволяя мне спотыкаться и падать, а однажды я с головой оказался в воде, и к тому моменту, когда мы добрались до лагеря, моя одежда стала мокрой, разбитые колени обильно кровоточили, а на лице остались глубокие царапины от веток, хлеставших меня сквозь мешок.
Последняя часть нашего путешествия шла вдоль реки, я слышал журчание воды и ощущал ее свежий аромат.
Меня заставили подняться по каменным ступенькам и втолкнули туда, где земля была вымощена булыжниками, их покатые спины я чувствовал сквозь подошвы сапог. Звуки вокруг меня – грохот лошадиных копыт, шум шагов, резкий смех и грубый обмен приветствиями – сопровождались эхом, и я решил, что мы находимся в замкнутом пространстве.
У меня появилась