– Можно пойти обратно на станцию, – предложил я. – Электрички допоздна ходят.
– Отступить с позором? Вот уж нет. Решили так решили. Доставай зажигалку, Макс. Будем вашу печку растапливать.
Как вы уже поняли, Тим очень упрямый. Правда, раньше он был упрямый только по мелочам, а не по серьёзке. Но, должно быть, когда ты становишься взрослее, твоё упрямство растёт вместе с тобой.
Честно сказать, я ещё немного подумал о том, что мы ещё запросто успеем вернуться, каждый к себе домой. А потом вдруг решил, что никогда не скажу это первым. И понял, что Тим тоже никогда не скажет. Получалось, что и думать об этом дальше глупо и бесперспективно.
Я нашёл в рюкзаке зажигалку и старые тетрадки для растопки. В одной, как я помнил, были мои школьные сочинения с пятёрками, но их было не жалко. Какими же они теперь казались смешными и ненужными! Нам надо было развести огонь, как древним людям. А древние люди никогда не писали сочинений.
Потом мы долго искали в кладовке топор. Этим топором я едва не оттяпал себе палец, когда попытался расщепить пару поленьев. Наверно, я всё делал не так, но я учился прямо на ходу. И вот огонь в печке мало-помалу разгорелся.
Мы сидели прямо на полу и смотрели, как весело пляшут языки пламени за открытой дверцей печки. Берёзовые дровишки лежали наготове, и в комнате понемногу становилось теплее.
– Интересно, сколько ещё до Нового года? – сказал Тимур.
– Часа три, наверно, – ответил я.
– Может, два? Уже у кого-то в животе бурчит.
Я прислушался:
– Это не в животе. Это во дворе.
И верно. Кто-то прошёл в незакрытую калитку и пробирался теперь сквозь снег к нашему дому по нашим следам и подсвечивал себе путь ярким фонарём.
Мы замерли на месте.
– Эй, кто живой есть? – раздался с улицы зычный голос. – У вас тут всё в порядке?
– Это сторож, – догадался я. – Дым из печки унюхал.
Мы отворили дверь, и сторож Сергей Иваныч взобрался по обледенелому крыльцу. Потопал сапогами, отряхнул с куртки снег. Поднял свой фонарь повыше:
– Ага, вижу. Свои. Ты младший Белкин. Помню тебя. А этого парня не помню, – ткнул он в Тимура пальцем. – Не хулиган?
– Так, слегка, – признал Тим.
– Так. Слегка. А родители где? Вы одни прибыли, что ли?
– Одни, – сказал я.
– То-то я смотрю, роллс-ройса вашего нигде не видно. Так пешком по темноте и шли?
Я кивнул.
– Вот вы упорные парни. Только может так статься, что зря вы сюда стремились. У нас же тут беда! Техногенная катастрофа! Днём ледяной дождь прошёл, вот провода на линии и оборвало. Я лично в аварийку звонил, так они говорят: у нас пять случаев по одному району. Приедем, говорят, когда сможем. А то и в следующем году!
Он усмехнулся. Прошёлся по комнате, помахивая своим фонарём, как лазерным мечом.
– Ладно хоть печь сумели растопить, молодчики, – сказал он. – Только вот эту заслонку надо было подальше вы-двинуть… – тут он протянул руку и дёрнул за какую-то ручку на печном дымоходе. –