Улыбаюсь, видя, как сестра ерзает на стуле от нетерпения и ждет подробностей. Держу театральную паузу. Под пристальным Сашкиным взглядом вылавливаю из тарелки кусочек курицы, и отправляю его в рот, а после, едва прожевав, начинаю свой рассказ.
– Вот так, Саш. Им как раз была нужна такая, как я: молодая, с активной жизненной позицией. – Гордо поднимаю вверх ложку, завершая свой монолог. – Теперь я сотрудник канала. Первые две недели со Стасом покатаюсь, а после уже одну в поля выпустят.
– А ты не будешь уставать? Вот так мотаться по городу? – осторожно уточняет Саша.
– Систер, без паники, я все продумала. Во-первых, скоро лето, а это тепло и солнце. Будет получаться что-то вроде прогулки. С собой буду брать перекус, а на обратном пути заезжать в какое-нибудь кафе. Во-вторых, шеф – знакомый Алекса, зверствовать не будет и против моего положения ничего не имеет. Наоборот, сказал, что матери-одиночки – самый мотивированный персонал.
– Смотри, конечно, но…
– Все отлично – успокаиваю сестру – врач уверен, что все у меня идет замечательно. Поводов для беспокойства нет.
Сашка не верит. По глазам вижу, что переживает, но я не сдамся, только не сейчас. Я справлюсь, должна. Докажу всем, что я не маленькая девочка.
Вдоволь наболтавшись с сестрой, я возвращаюсь к себе в комнату. День сегодня, конечно, особенный, но сессию никто не отменит. Достаю учебники и сажусь за лекции. Сил, хоть отбавляй, энтузиазма не меньше. Отрываюсь от тетрадей только через два часа, когда глаза начинают слипаться. Ловлю себя на том, что листаю книгу, а запомнить основные виды репортажей не могу.
– Скукота-а-а! – зеваю, после того как десять раз прочла одно и то же предложение.
Откидываюсь на спинку кресла и словно маленький ребенок, кручусь на нем, как на карусели. Запрокидываю голову, смотрю в потолок.
«Надо будет потихоньку обустраивать детский уголок – отталкиваюсь ногами от пола, вращаюсь на кресле в разные стороны, присматривая лучшее место. – У окна? Поближе к стене? Наверное, так, ведь надо будет проветривать комнату».
Мысли стройной веерницей ползут в голове, я размышляю, визуализирую, составляю списки…
– Черт! – выскакивает у меня и все планы рассыпаются как песок.
Причина?
Я сейчас смотрю на нее. Смотрю туда, где за комодом, виновато прижавшись к стене, ютятся две большие Грозинские сумки с вещами.
Моими вещами.
В тот день решила, что достаточно с меня впечатлений и не стала из даже открывать. Потом были дела, учеба, поиск работы… Ладно, не буду врать. Практически каждый день я смотрела на сумки, убеждала себя, что их надо разобрать и… откладывала. Казалось бы, что проще, открыть, достать вещи?
– Свои, Ляль!
Но для меня это было чем-то вроде ящика Пандоры… Открыть, достать то, что помнит время… Наше время… Четыре года счастья…
– Моего счастья, – сразу уточняю.
Становится жарко. Я стягиваю с себя толстую кофту, решительно встаю со стула и направляюсь