Не могу сказать, что по жизни мне приходилось тяжело, но минусы точно были.
Мой отец владелец огромной сети компаний «МорельИндастриз». Таких, как я, называют золотой молодёжью, думают, что мы росли с золотой ложкой во рту. Быть может, так и было. Только мне безразлично из какого металла сделаны столовые приборы. Лично я предпочла бы обойтись без громкого имени и многомиллиардного наследства, но иметь возможность просто пройтись по улице без надзирателей. А так, у меня в наличии имелись молодость, красота и даже деньги, чтобы радоваться каждому дню. Не было только свободы, и этот минус перечёркивал всё остальное.
Подруги – должны быть только те, которых одобрил папа. Других не подпустит охрана. Ко мне нельзя просто так подойти и заговорить о музыке или даже погоде. Молодые люди… Их папа никогда и никого не одобрял. Нет, мой отец не тиран, но он слишком уж печётся обо мне и до сих пор считает меня ребёнком.
Лимузин остановился возле парадного входа в главный офис «МорельИндастриз». Первыми из машины всегда выходили телохранители. Один из них активировал электромагнитный щит, а второй открыл дверь и подал мне руку.
Каждый день, как на поле боя. Как же надоело!
Кабинет папы встретил терпким запахом его туалетной воды и зелёного чая, чашка которого стояла на столе.
– Привет, пап, – сказала я, клюнув дорогого родителя поцелуем в колючую щёку.
– Здравствуй, Эвочка. Как дела в институте? – спросил отец.
– Всё нормально, как всегда. Что-то не так? Ты выглядишь хм… необычно, – заметила я.
Мой любимый аккуратист-папочка сегодня был каким-то помятым, небрежным и нервным. Нет, Раян Морель часто работал допоздна и то, что он оставался ночевать в офисе не было чем-то неординарным. Для этого у отца здесь была оборудована личная спальня со всеми удобствами и приличным гардеробом. Вот только сейчас папа выглядел так, будто он вовсе не спал и не переодевался уже пару суток.
– Выйдите за дверь. Я позову, когда понадобитесь, – рявкнул на охранников отец, заставляя меня нахмуриться.
Что-то явно было не так, раз уж отец позволил себе такой тон.
– Пап, ты меня пугаешь. Что-то случилось? – спросила я.
– Присядь, Эвочка. Мне нужно с тобой серьёзно поговорить, – уже гораздо мягче попросил отец.
– Я тебя слушаю, – сказала я, послушно опускаясь в не слишком удобное кресло для посетителей.
– Эва, ты сегодня же улетаешь на Флоксон, – заявил отец, лишая меня дара речи.
– Пап, я, конечно, давно хотела отправиться в какое-нибудь путешествие, но сейчас не самое удачное время. У меня скоро защита диплома. Нужно хорошенько подготовиться, а потом… – начала говорить я, но отец перебил меня, не желая слушать возражений.
– Ты не поняла меня, Эва. Ты отправляешься прямо сейчас и это не отпуск. У меня возникли проблемы. Нет времени, чтобы объяснять тебе всё, поэтому запомни только одно: с этого момента и до тех пор, пока я сам за тобой не прилечу, ты больше не Эвелин Морель, а Линда