После того, как в окопе побывает весь взвод, обкатка заканчивалась. Считалось, что теперь все курсанты полностью обучены взаимодействию с танками противника, и в случае танковой атаки дадут достойный отпор неприятелю.
Еще два раза нас просто вывозили на показательные учения гарнизона, чтобы мы хотя бы издали могли полюбоваться боевой мощью нашего оружия.
Последний раз мы посещаем полигон уже незадолго перед выпуском. Опять восемь патронов, но теперь стреляем по падающей мишени. Если в первый раз стреляли в круги, нарисованные на бумаге, прикрепленной канцелярскими кнопками к неподвижному листу фанеры, то теперь эта фанера контуром напоминает человека, окрашена защитной краской и время от времени секунд на тридцать опускается вниз, а затем поднимается.
Стрелять большинству из нас больше за ближайшие два года не предполагалось.
Отныне мы были уже полностью обученными и обстрелянными воинами, готовыми любыми видами вооружения защищать от врага страну развитого социализма.
Если погода во время показательных стрельб была достаточно хорошей, нас отправляли прочесывать полигон. Требовалось обнаружить остатки снарядов. Если быть более точным, то оружие почти все реактивное и снаряды – это не просто снаряды, а маленькие ракеты. Именно мои снаряды, с которыми я буду иметь дело – это управляемые ракеты. Они летят на три километра и всю дорогу я могу, точнее должен, корректировать их полет: выше – ниже – правее – левее – ниже и так далее. Управление осуществляется по проводам, три километра которых намотаны на летящий снаряд.
Вот остатки таких и подобных снарядов и должны мы обнаружить. За полгода службы мне довелось трижды участвовать в таких прочесываниях (одно какое-то внеплановое) и ни разу мы ничего не нашли. Но дважды ловили зайца.
Дело происходило так. Представьте погожий осенний день. Слабо греющее осеннее солнышко. Огромное поле, покрытое в пол человеческого роста бурьяном, редкими осинками и березками. Полторы тысячи человек выстроились редкой цепью метра через три друг от друга бредут переговариваясь