– Я не вру! Вы вообще себя видели? Я думала, что вы ночь не переживете. Обработала раны, антибиотики колола и обезболивающие. Я не могла вас там оставить, в подъезде. Алик и его упыри нашли бы, и тогда…
– Кто такой Алик?
– Он… Он местный авторитет?
– Ты у меня спрашиваешь?
– Я не знаю, как таких бандитов называют. Он искал вас.
– Плохо искал, раз я еще здесь.
– Я… Я ему наврала, что вас здесь нет.
– И он поверил?
Я просто кивнула.
– А говоришь, что не врешь.
– Мне пришлось!
Он сел на диван, поставил локти на колени и опустил голову на руки. Я смотрела на его широкую спину, забитую татуировками. Никогда не любила узоры на теле, но его тату почему-то захотелось рассматривать часами. Мамочки, а вдруг он зэк какой-то? Вдруг его ищет полиция? А я его укрываю! Боже…
– Вещи мои где? – мужчина резко повернулся ко мне.
Я от неожиданности подпрыгнула.
– Что ты шугаешься? Сама ко мне в койку запрыгнула, а теперь строишь из себя невинность.
Я просто в шоке от его слов! Не могу поверить, что он подумал, что…
– Никуда я не запрыгивала! Вы сами меня… Против моей воли! Я… Я…
– Больно сделал? – поморщился. – Блть, ничего не помню. Прости, медсестричка. Может, врачу покажешься?
– Зачем мне? – не поняла я.
– Не болит? Я обычно не нежничаю, а в отключке хрен знает, как веду себя.
– Та… нормально.
Он странно на меня смотрит.
– Понравилось? Повторим? Только давай сама, я на спине полежу.
Смотрю, как он ложится на спину и тянет меня за лодыжку к себе.
– Вы что творите? Пустите! – вырываюсь я.
– Чего орешь? Понравилось же, – ухмыляется.
И тут до меня доходит! Внезапно, резко, стремительно. Он думал, что мы занимались сексом! Какой ужас.
Я пулей слетаю с дивана, прижимаю руки к колотящемуся сердцу.
– Мы просто спали вместе! СПАЛИ! Я хотела на полу, но вы не дали! Когда полезла за подушкой, вы просто уложили меня рядом с собой! Я не такая, я… Как вы могли подумать? – в моих глазах стояли слезы.
Какая же я дура. Зачем вообще ему помогла?
Прячу лицо в ладонях, не хочу смотреть на него. Слышу, как скрипит диван, он подходит совсем близко. Прижимает к себе, обнимает.
– Пустите, – вырываюсь я.
– Тихо, девочка. Ты молодец, хорошая, жизнь мне спасла. Спасибо.
– Зачем тогда гадости говорите?
– Не подумал нормально. Проснулся непонятно где, с тобой под боком, вот и сложил два плюс два.
– Как-то совсем плохо у вас с математикой, – язвлю я.
А сама вырываться перестала. Тепло его тела и нежные поглаживания по спине так успокаивают.
Он смеется, этот звук вибрацией проходит по моему телу и оседает где-то в животе.
– Ой, – говорю я и тут же отшатываюсь от него. – Ваши раны! Их нельзя тревожить.
– Жить буду, – отмахивается он.
– Нет! Их надо обработать, а то инфекция, я читала…
– Кира, не суетись. Я сейчас