– Да.
– Остальные попадают в некие места, которые вы условно называете «отель» и «больница».
– Да, но не совсем. Не все остальные. Кого ангелы забирают, кого…
– О, а ангелы есть?
– Да! И да ну их в пень! – сплюнул Маня.
– «Ангелы» – такое же условное название, как «отель» и «больница», – сказал Лекс. – Потустороньковские ученые предпочитают называть их спутниками, и их появление нисколько не зависит от вероисповедания и вообще от представления каждого человека об устройстве мироздания. Некоторые умершие сразу видят спутников, условный туннель, свет в его конце и всякое такое. Многих за порогом жизни немедленно окружают родственники. Это кому как повезет.
– Опять ты о везении!
– Меня, например…
– А меня…
– А я…
Фёдр демонстративно скрестил на груди руки и вытянул ноги. Склеп Иваныч достал из кармана хлопушку и выстрелил. Из нее посыпались конфетти. Все нехотя умолкли.
– А почему меня никто не встретил? – спросила Казя. – Часто бывает, что тебя вообще совсем никто не встречает?
– Нет, – сказал Лекс.
– Нет, – сказала тетя Таня.
– Нет, – сказал Маня, – разве что ты маньяк, сгинувший в непроходимой тундре. Маньяк, от которого даже ангелы отказались. Маньяк, про которого…
– Тундра ты непроходимая! – фыркнул Лекс. – Мох с ягелем непролазным. Ангелы, то есть спутники, ни от кого не отказываются! Ни. От. Кого!
– Суки они, – проскрежетал то ли зубами, то ли костями Маня.
«А есть ли у нас теперь зубы и кости, если нет печенки и селезенки?» – подумала Казя, но всерьез озадачиваться этим вопросом не стала.
– Еще часто бывает так, что детей никто не встречает, – сказал Фёдр. – Нам всем это кажется несправедливым и диким, но многое в природе дико и несправедливо.
Далее все опять заговорили одновременно. «Сборище безумцев, а не тихий загробный мир!» – подумала Казя. Понять что-либо в этом гомоне было решительно невозможно.
– У каждого взрослого человека есть незримый спутник, а то и два.
– Ангел-хранитель, что ли?
– Ну, в первом приближении можно и так назвать.
– Да я ж тебе говорил, никакие это не ангелы, называй их спутниками.
– Не путай деваху, хранители – не спутники.
– А вспомни того дитенка, который в обнимку со своей любимой пожарной машиной три дня стоял потеряшкой, пока за ним не явились.
– Так дети – другое, а Казя взрослая!
– Ну ты даешь, это когда было, в девяностые годы!
– И что, что в девяностые?
Фёдр встал, поднял руку, галдеж слегка стих.
– Я буду говорить. Короче. Детей часто опекают умершие родственники, и бывает так, что они недоглядят или отвлекутся, бац – и ребенок при семи няньках без глазу. Или угодил внезапно под автобус, попал на тут-свет, а рядом никого… Такое, правда, редко бывает, но случается.
– На тут-свет? – переспросила Казя.
– Люди