Стоп, машина: наблюдения за тем, как Западная цивилизация подходит к концу. Людвиг Рёмер

бы уже в 1918 году было возможно сказать всё, что может быть сказано о современной социокультурной ситуации спустя девяносто шесть лет, не было бы, воистину, никакой необходимости писать «ремейк» «Заката Европы». Для Шпенглера величественное солнце нашей цивилизации всего лишь торжественно заходило (отсюда и Der Untergang des Abendlandes, «Заход Вечерней земли», что является дословным переводом названия его книги с немецкого языка). Для нас это солнце уже давно село, а впереди – долгая ночь. (Появится ли на небе хоть одна «звёздочка светлая, звёздочка ранняя», чтобы указать дорогу одинокому путнику? Пока небосвод современной культуры чёрен, словно чёрная яма.) Шпенглер описывал период, переживаемый западной культурой столетие назад, в качестве «начала зимы». Нас же, в отличие от него, от самых холодных ночей, самых безжалостных ветров этой зимы отделяют считанные дни, может быть, считанные часы.

      Корабль Запада, если нам будет позволена морская метафора, столкнулся с айсбергом. Получив несовместимые с его живучестью повреждения, он обнаружил себя «Титаником», а вовсе не горделивым Ноевым ковчегом. Мы давно миновали момент, до которого ситуацию можно было бы обернуть вспять: машина безнадёжно поломана, и для капитана, пожалуй, остаётся только отправить сигнал «Стоп» в машинное отделение посредством судового телеграфа. Нам следует искать спасательные шлюпки без всякого промедления.

      (Замечание в скобках: автор этого текста, будучи буддистом, полностью разделяет надежду на то, что буддизм может быть одной из таких шлюпок. При этом мои религиозные убеждения не мешают мне осознать, что это очень маленькое судёнышко для большинства людей Запада не годится. Всё было бы слишком просто, если бы универсальной панацеей от наших бед оказалось распространение азиатской религии, сущностно чуждой для западного умственного склада.)

      Читатель может задаться вопросом о том, зачем писать книгу, основная идея которой уже представлена в её предисловии. На это у меня есть две причины.

      «Стоп, машина» пишется, во-первых, с целью охарактеризовать теперешнюю социокультурную ситуацию с наиболее возможной ясностью, точностью и трезвостью. Чем быстрее мы справимся с этим, тем быстрее сможем начать и поиск лекарств от наших болезней – если, конечно, на этой стадии лекарства ещё не опоздали. В любом случае, невозможно приступить к лечению пациента до тех пор, пока мы не признали, что пациент болен, – и, разумеется, для врача окажется большим подспорьем знание того, чем именно он болен.

      Вторая цель этой книги – это, если ещё раз воспользоваться морским языком, постановка буя: предостережение представителям других культур (или цивилизаций, если строго придерживаться шпенглеровской терминологии), которые как будто склоняются последовать за нами по нашему самоубийственному пути, идёт ли речь об Африке, Китае, Индии, Ближнем Востоке, России, юго-восточной Азии или даже о Северной Корее. (Воистину неприятное замечание! Неужели дела на Западе обстоят так скверно, что впору уже предупреждать Северную Корею