Когда я пишу, то иногда чувствую, что мысли обгоняют текст, создавая впечатление, что текст формируется сама собой, что мысль даже изначально связана с внутренним словом. Мне остается шлифовать текст, внося лишь некоторые исправления, по ходу обдумывая написанного. Поэтому в моей манере писать, безусловно, есть и некоторая синтаксическая небрежность, и ненужные повторы, и несобранность мыслей. Раньше, да и сейчас у меня происходят мучительные сомнения, найдут ли понимание мои мысли у читателя через мои писанины и книги. В этом аспекте, лично меня, обыкновенно, мои произведения никогда не удовлетворяли. Если честно сказать, я боюсь вновь прочитать изданную мною книгу, дабы не расстраиваться, зациклившись на обнаруженных при повторном вникании, просчетах и недочетах текста. Интересно, что самые важные, основоположные для меня мысли приходили в голову в моменты, которые могут многим показаться неподходящими для так называемого «кабинетного» философского мышления. Иногда случайные наблюдения и их осмысление были важнее для формирования новых мыслей, чем углубленное чтение философских произведений. Этим хочу подчеркнуть, что чтение книг не есть главный источник моей мысли, хотя я всегда много читал и читаю. Все же главным источником моей собственной философии является события жизни, моей врачебной, педагогической, научной, организационной и общественной деятельности.
Творчество, как процесс человеческой деятельности, создающий качественно новые материальные и духовные ценности – есть труд и созидание. Как выглядит автопортрет человека, с головой ушедший в работу? С одной стороны, созидательность, как познание закономерностей объективного мира и через него поиск и формирование новой реальности, а с другой стороны, одержимость работой, носящий на себе стигматы человеческого рода, когда работяга дорожит «потом лица своего», который превращает его в знак отличия и который суетится и мается, находя в этом радость. Мне кажется, у меня никогда не было настоящего отпуска, потому что именно на отпуск брал самые трудные задания, которых планировал решить в тишине и покое на даче. Там мой стол всегда был завален книгами и бумагами, там я писал большинство своих книг, монографий, правил диссертации моих учеников. Тогда как дом у меня, по сути, не было рабочего кабинета. Статьи, диссертации, отчеты писал, главным образом, в своем рабочем кабинете, зачастую задерживаясь там допоздна.
Помнится, свою первую кандидатскую диссертации писал приспособив под стол фанерный