Патрушиха. Река памяти. Олег Хуснутдинов

бабушка предложила нам поехать посмотреть домик, где казнили царскую семью, я наотрез отказался… Смотреть, где убивали людей… – Это было дико и глупо, – думал я…

      Мы тогда были не верующими и ничего в этом не понимали, но какая-то сила удерживала нас от подобных экскурсий..

      И мы бежали на Патрушиху… Она всегда ждала своих безобразников, бултыхающихся в ее водах и кричащих: вот здорово! А может она просто уставала от рыбы, заплывающей к ней из Исети? Ведь Исеть и переводится, как «много рыбы»… А мы своим барахтаньем, криками разгоняли эту рыбешку обратно в Исеть?) Кто знает…

      Правда, я и с тех пор, живя на море, говорю близким, заходящим в воду: смотри, на рыбку не наступи!))

      В свой предпоследний раз я приехал к дедушке и бабушке после девятого класса. Лиля окончила школу и приехала из Баку вся в расстроенных чувствах, поступать в УПИ…

      Она резко повзрослела и стала на меня совсем по-другому смотреть, но она оставалась для меня все такой же сестренкой – «Сорви голова»…

      Конечно, были и другие сестры, и маленькая Лапа (Людмила), занимающаяся фигурным катанием, и мои среднеуральские сестры – подружки Лена и Наташа…

      Лена занималась велосипедным спортом и все спрашивала меня: – Как ты думаешь, у меня от велика будет большая задница?

      – Брось, ты, – сказал я ей, – Отличная у тебя задница, накаченная, как у всех спортсменов…

      С ней было множество приключений. То в Малышево она учила меня собирать молочко с маковых головок…, то с ружья деда бахнуть по стенке, что-то урчит за стеной, вдруг, рысь…, то стащить у своего деда пару папирос, чтобы она меня курить научила…

      С ружья? – Конечно, бахнул!.. Хорошо, не в стену, а во дворе…), и молочко не пробовал…, а папиросы стащил… – одну… Герцеговину Флор…