– Ты Дьявол? – вспоминая сказки, в которые люди верили испокон веков, пролепетал Славка.
Лицо Черного Человека расплылось в довольной улыбке, и он произнес:
– Ты одновременно и прав, и не прав. Но больше не прав, чем прав, – он сделал паузу, а затем добавил, – или, напротив. Сам еще не определился.
Славка сглотнул, ноги все еще отказывались повиноваться и, собрав все мужество он, наконец, спросил:
– Что тебе от меня нужно?
– А вот это правильный вопрос, мой маленький бесенок. – И некромант звучно расхохотался.
20.
Целую неделю почти не переставая лил дождь. Сильно похолодало. Над городом нависали чернильные тучи, все вокруг потемнело: стены, дороги, тротуары.
В квартире у Макса тоже стало холодно. Катя с утра до вечера сидела на диване, укутавшись в пушистый оранжевый плед. Его яркий цвет хоть чуточку поднимал ей настроение, когда вокруг так хмуро и тоскливо. Она нашла у Макса кучу старых книг еще ее времени. Переплеты оказались сильно потрепаны, а из некоторых выпадали страницы. Парень рассказал ей, что нашел эти книги в заброшенной библиотеке в Старом Городе и многие из них теперь под запретом в современном мире. Среди запрещенных книг девушка нашла множество своих любимых, и тех, которые хотела прочитать при жизни, но не успела. Она выстроила огромную стопку около дивана и с детским энтузиазмом хваталась то за одну, то за другую. Кате хотелось читать их все одновременно, но, в конце концов, она поняла, что это не дело. И взялась за «Мастера и Маргариту».
Макса удивляло Катино рвение:
– Ты так упорно читаешь… Может, поешь хотя бы, а то умрешь с голоду над книгой, – смеялся он, когда приходил вечером с работы и заставал Катю, погруженную с головой в роман.
– Угу… А тебе какие из этих книг нравятся?
– Все до одной, которые ты отобрала. А ты их на скорость читаешь? И к какому числу тебе надо закончить?
– Да ладно тебе, – улыбалась она.
По вечерам Макс садился рядышком, завернувшись в желтое покрывало. Он включал большой торшер, обтянутый плотной красноватой тканью. На нем был нарисован спящий кот и мышки, которые пьют налитое ему молоко и веселятся, пока тот не видит. Девушке нравился этот рисунок. В один из таких холодных вечеров они даже придумали историю про этого кота и мышек, и дали им всем смешные имена. Катя с Максом читали друг другу вслух, обсуждали каждую страницу, пили горячий чай со сгущенкой и радовались апельсиновому пледу и лимонному покрывалу.
Девушка стояла на маленькой кухне и смотрела в окно. На улице, на крышке люка, свернулся калачиком белый щенок. Над асфальтом поднимался пар, и от этого казалось, что на улице еще холоднее. Катя поплотнее закуталась в толстовку Макса, которая была ей чуть ли не по колено, и уперлась лбом в стекло.
«Какая грустная, – подумала она. – Этой собачке, наверное, так холодно и одиноко… Зачем люди сначала приручают кого-то, а потом бросают на произвол судьбы? А может, бедняжка всю жизнь живет на улице, с самого рождения?..»
– Что