Цивилизационные парадигмы российской истории. Сергей Чухлеб

мы вынуждены бороться либо за идеальный капитализм, либо за идеальный социализм. В эту борьбу нас постоянно втягивают теоретики, полагающие, что к истории можно подходить с моральным мерилом. Но, к сожалению, история человечества абсурдна. Иными словами, она мало соответствует нашим представлениям о рациональном, моральном, эстетическом. Капитализм может похвастаться достижениями, которые вызывают энтузиазм у многих современников это и рост благосостояния, это и развитие демократии, и освобождение женщины и невиданный расцвет науки и искусства и т. д. И тот же капитализм породил множество чудовищных преступлений и несправедливостей, впрочем, как и все остальные типы общества. В этом отношении, он лишь отчасти может быть подвергнут суду, поскольку, как отмечают сами марксисты, капитализм – это царство стихийности. В то время как все преступления социализма должны быть оценены по достоинству, поскольку социализм – так, по крайней мере, заявлено в проекте, – это царство осознанной, дееспособной свободы. Но, впрочем, это как раз пример негодного моралистического подхода к истории.

      В реальности же мы видим, что на данный момент времени капитализм наиболее эффективная, жизнеспособная социальная форма. И она очень привлекательна для многих живущих ныне на земле – они голосуют за неё ногами. И нам остается лишь надеяться, что все положительные стороны капитализма со временем будут усилены, а отрицательные стороны, по возможности, минимизированы.

      На этом пути адекватная социальная теория оказывается весьма полезной. В этом отношении политическая доктрина марксизма должна быть преодолена, а его социальная теория сохранена и приведена в соответствие с современностью.

      Феноменология русской жизни

      Ныне мало найдется россиян, которые были бы полностью довольны положением дел в своем Отечестве. Многие из них винят во всем большевистский эксперимент, который уничтожил исконную Россию и насадил здесь чуждые порядки, обернувшиеся неисчислимыми бедами. Другие же проклинают силы, разрушившие советское государство, и заявляют, что распад СССР был крупнейшей геополитической катастрофой XX века. Но тот, кто обратится к прошлому России, с изумлением обнаружит то, что ныне воспринимается, как пагубные явления последнего века и современности, в действительности имеет давнюю историю и обнаруживается и в XIX, и в XVIII, и в более ранних веках. Это особенно бросается в глаза при чтении записок иностранцев, посетивших Россию. Они, причастные к другой культуре, замечают многое из того, на что не обращают внимания отечественные авторы в силу привычности, «естественности» для них российской повседневности. Эта повседневность оказывается для россиян естественным фоном, не предполагающим альтернативы. Результат такого чтения – очевиднейший вывод – большевизм – это не случайность, а квинтэссенция российской цивилизации. Многое из того, что мы привыкли связывать лишь с советской и постсоветской Россией, обнаруживается и пятьсот лет тому