А что касаемо прогресса, в наши дни, найти хоть, сколько то полезную информацию – трудно. Среди миллиардов и миллиардов терабайт хлама, которыми полны базы данных планеты весьма и весьма редко удается отыскать, что то полезное, книгу или кинофильм, просто сообщение или аудиофайл – с хоть сколько то значимым содержанием. Наука, образование, все мертво. И вот уже сотни лет мир не менялся, хотя попытки имеются. Компания "Наследие предков", пытается отсеять зерна от плевел и тратит колоссальные усилия на расшифровку данных. Мало что удается найти, долгое время люди жили, упиваясь своим бессмертием и совершенно не заботились о том, чтобы учиться, развиваться, покорять космос или хотя бы сохранять знания для потомков. Фотографии, видео, сайты, статьи в которых больше лжи чем правды – один только хлам, веками заполнял интернет, погубив его и все то, что человечество так усердно создавало.
Секретные, на самом деле, изыскания и я зря все это пишу, но как бывший специальный агент, я имел доступ к подобным знаниям о мире и проводил ни одно расследования, будучи еще смертным. К тому же моя запись, вероятно, затеряется в архивах и никто, никогда не сможет ее прочесть… Так как местонахождения моего дневника в базе – известно лишь мне. Тем не менее, сегодня, я решил сделать хоть что-то, возможно дать вам, потомки, шанс, не повторить наши ошибки. Или, возможно, не дать себе забыть о том, каким я видел мир когда-то и как этот самый мир меня разочаровал.
На этом я пожалуй прерву свое сумбурное повествование. Данная запись является последней. Удачи, человечество!
Май 2456 года.
В этот вечер она снова сидела на лавке возле нашего дома и смотрела в ночное, беззвездное небо, неустанно о чем-то размышляя. В ее руке виднелся граненый стакан с виски и, судя по опустевшей бутылке неподалёку – стаканом она не ограничилось.
Каждый день, приходя с работы, Маргерит пила, а все мои попытки поговорить с ней заканчивались неудачей. Неужели я когда-то любил ее? Неужели эта бездушное, безучастное создание моя жена?!
Я подошел к ней и сел рядом. Взяв ее за руку, в районе предплечья, ближе к локтю, я молча уставился в небо, провожая взглядом пролетающие над головой дроны и транспортники. Руки у нее были холодные, почти ледяные. Ее длинные тонкие пальцы спутались у нее на животе крест-накрест, словно обнимая и пытаясь удержать то отчаяние, с которым Маргерит жила все эти годы. Она не проронила ни слова. Казалось, она даже не дышит.
-Привет. –