Я открыла было рот, но сообразила, что блондин прав. Когда он рассказывал, я ведь словно услышала змеиное шипение, залюбовалась блеском чешуи и захлебнулась восторгом, в который резко добавился яд разочарования и обиды. А под конец – довольное торжество змеи, получившей очередную добычу.
– К слову, я попросил трактирщика объявить, что завтра посетителей ждет что-то очень необычное, – от удовольствия Сай даже глаза прищурил, точь-в-точь объевшийся сметаны кот.
– Как завтра? Я ведь не успею ничего выучить! – увы, я его предвкушения вовсе не разделяла.
– Так целая ночь впереди, – лукаво подмигнув, блондин поудобнее перехватил гитару. – Начинаем с того, что ты словно наблюдаешь за кем-то и медленно, давая возможность рассмотреть себя, начинаешь танец.
Вопреки моим страхам, репетировать пришлось всего-то до полуночи. Вообще, мы делали перерыв на ужин, и Сай предлагал разойтись отдыхать, продолжив утром с новыми силами, но я неожиданно уперлась.
Придуманная менестрелем история увлекла с головой, танец будоражил и вызывал дрожь. И мне не терпелось закончить номер, полностью прожить его, лечь спать на половине пути казалось неправильным. В итоге вымоталась я жутко, зато засыпала с довольной улыбкой на губах.
Увы, к утру меня поджидало разочарование. Когда я, на скорую руку умывшись и перекусив, потащила Сая продолжать репетировать, оказалось, что за ночь часть движений благополучно выветрилась из головы. Но зато оставшаяся крепко уложилась, еще и кое-что новое придумалось.
Время до обеда пролетело совершенно незаметно. Собственно, я вовсе обошлась бы без еды – от волнения немного тошнило, да и жалко было тратить драгоценные минуты на прием пищи, – но Сай оказался неумолим. Мол, не хватало только, чтобы я грохнулась в голодный обморок или, и того хуже, вместо воображаемого спутника жадно впилась в отобранный у кого-то кусок мяса.
Нарисованная картинка оказалась настолько яркой, что я рассмеялась и перестала тревожиться.
– Лекси, у тебя все просто отлично выходит. Признавайся, ты в детстве сбежала из дома и путешествовала с циркачами? – намазывая масло на хлеб, весело полюбопытствовал менестрель.
– Нет, ничего такого, – я покачала головой, не став добавлять, что в приют вовсе никогда не заезжали циркачи.
Нас воспитывали строго, считая, будто развлечения развращают душу, зато наказывали много и охотно. Когда графиня из всех детей выбрала именно меня, я прыгала от счастья едва не до потолка.
Это ведь значило, что меня больше не станут бить палками и лишать ужина, у меня появятся красивые платья, а еще мама и папа станут любить меня и никогда не бросят.
«Что ж, по крайней мере, сбылась половина моих желаний».
Я мучилась из-за того, что оказалась недостойной