Она внимательно меня выслушала, а потом сказала, что больше не хочет со мной встречаться, потому что у меня дурацкие мечты.
В тот день я твердо решил, что посвящу этим дурацким мечтам жизнь.
Уже к двадцати годам я исполнил многое, о чем мечтал. Пересек Тихий океан верхом на дельфине. Заново изобрел самолет. Спустился в жерло вулкана, чтобы приготовить яичницу с беконом. Ограбил банк, угрожая кассиру аудиокассетой с белым шумом. Побил мировой рекорд по прыжкам в высоту на одной ноге. Объявил войну Ватикану и практически сразу же ее проиграл. Разбогател на продаже пакетов с воздухом. Запретил Илону Маску писать в «Твиттер». И много чего еще.
Ни одно из моих достижений, разумеется, не тронуло Диану, которой я продолжал все это время писать. Она назвала все это ребячеством и желала мне найти настоящую мечту.
Я не остановился на достигнутом.
Я придумал новую религию, в которую теперь верят миллионы наивных дурачков по всему свету. Изобрел машину времени и прикончил Гитлера, когда тот еще был безобидным художником-неудачником. Потом, правда, пришлось воспользоваться машиной времени еще раз, чтобы устранить Сталина, который устроил войну в мире без Гитлера. Изобрел лекарство от всех известных человечеству болезней, которое почему-то породило множество новых и неизвестных. Построил парк с настоящими динозаврами, как в том фильме Стивена Спилберга. Клонировал Дэвида Боуи, чтобы спеть с ним песню про майора Тома. Легализовал травку во всем мире. Добился признания свинки Пеппы объектом всемирного наследия ЮНЕСКО.
В день, когда сам Папа Римский признал меня королем затонувшей Атлантиды и вручил мне золотой посох с изображением Спанч Боба, я вновь написал Диане. Она и в этот раз назвала все ненастоящими мечтами.
Остаток дня я провел за столиком в «Макдональдсе», пялясь на шумных детей, которые запихивали бургеры в свои маленькие рты, и на пустые стаканчики, разбросанные по полу. Я крутил в руках подаренный мне посох короля Атлантиды и вдруг осознал, что у меня закончились мечты. Как бы я ни напрягался, мозг отказывался их создавать, как будто в нем сломался их генератор.
Не придумав, чем бы мне еще заняться, я вышел на улицу и пошел куда глаза глядят. Я бродил по пустующим вечерним улицам, по которым ветер гонял мусор. Я шел по тускло освещенным тротуарам спальных районов, не обращая внимания на крики местных торчков, раздававшиеся за спиной. Через какое-то время я оказался на набережной неизвестной мне реки, над которой начинал подниматься разводной мост. Я пошел дальше. Дома вокруг сменялись деревьями, деревья – новыми домами.
В конце концов я обнаружил, что брожу по Земле уже тысячу лет. Все это время я слушал, как шумит ветер высоко в горах, стоял под дождем, который не прекращался неделями, встречал рассветы, взобравшись на верхушки самых высоких деревьев, спускался на морское дно, чтобы посмотреть на светящихся существ, о которых человечеству