Проект с извинениями. Жанетт Эскудеро

показать ее грязное белье. Ребекка, финансовый директор, работала с Фиби много лет, пока однажды вечером Фиби не пригласил ее на ужин, чтобы поговорить о работе. Оказалось, ужин был в гостиничном номере. Когда Ребекка попыталась уйти, потому что почувствовала себя некомфортно, он уволил ее. Клэр, личная помощница Фиби, – худшая история из всех. Он зажал ее в углу во время одного из обязательных вечерних совещаний и засунул язык ей в горло, а руки запустил под юбку. Женщина смогла оттолкнуть его, но он ударил ее по лицу. Телесные повреждения зафиксированы. Есть фотографии. Разбитая губа и синяк под глазом. Как можно было не выиграть, имея такие доказательства, – сложно понять. Она ударила Фиби коленом в пах, когда он расстегнул молнию на джинсах и достал свой член. Ей удалось сбежать. Поэтому, что бы ни происходило в жизни этих женщин до столкновения с Фиби, не имеет отношения к делу. Моя работа – доказать присяжным, что он не совершал конкретно этих преступлений, а не то, что жертвы заслуживали такого обращения.

      – Амелия, вы слышали, что я сказал? – спрашивает Фишер.

      – Да. Пытаюсь осознать, – произношу я. – Не сочтите за грубость, но вы теперь редко участвуете в делах, а теперь хотите ежедневных отчетов? Когда вы в последний раз занимались юридической практикой?

      – Осторожнее, милая. – Фишер приподнимает бровь.

      Я несколько раз сжимаю и разжимаю кулаки под столом.

      – Не смейте так ко мне обращаться.

      – Он имеет в виду, что это не просто очередное крупное дело. Мы разработали стратегию и решили, что она лучше подходит для клиента, – поясняет Джонс-старший. Затем он улыбается. Он так редко это делает, что кажется, будто само его лицо сопротивляется улыбке. Это даже не улыбка, а гримаса, как будто бы у него внезапно свело живот.

      Все трое встают. Встреча окончена, а у меня больше вопросов, чем ответов. Джонс-младший понимающие подмигивает отцу, и это меня еще больше тревожит. Черт, да вся эта встреча тревожит меня, я все еще чувствую, как у меня пылают щеки, а пульс учащается. Это мои начальники, я не могу просто взять и бросить им вызов, но и поступать так, как они велят, мне не позволит совесть.

      Может быть, они закончили, но я – нет. Я отодвигаю стул и встаю.

      – Стоп! – Мой голос звучит слишком резко и уверенно, даже для моих собственных ушей. – Я хочу точно понять, каких действий с моей стороны вы ожидаете. – Джонс-младший открывает рот, явно собираясь высказать какое-то снисходительное или язвительное замечание, но я его игнорирую. – Хью Фиби обвиняется в изнасиловании…

      – Сексуальных домогательствах, – поправляет меня Джонс-старший.

      – Финансовый директор его компании утверждает, что во время деловой поездки он принудил ее к сексу.

      – Это было по обоюдному согласию. Она его соблазнила. Это она согласилась на поздний ужин. И, кстати, он платит ей семизначную сумму, – это опять Джонс-младший. Мне хочется его придушить. Я мысленно уже вижу себя с руками на его маленькой толстой шее.

      – Она выдвагает обвинения. И вы хотите