– Набожные, второй сектор. Они твои.
Она все время подсовывает мне пожилых тетушек, которые приходят сюда после чтения Библии, так как они скупы на чаевые. Для меня труднее всего выносить их отношение – чопорность и самодовольство, с которыми они напоминают, как мне повезло с этой работой. Как повезло, что пастор с женой – родители Дэнни – приютили меня.
– Удивительно, что ты здесь, – произносит миссис Поффстедер. – Разве Дэнни не приезжает сегодня домой?
Вопрос совершенно простодушный. Однако в тоне нет и следа сердечности. Она думает, что я слишком взволнована, чтобы работать сегодня. Должна готовиться к приезду. А если бы я не работала сегодня, тогда она, вероятно, подумала бы, что я лентяйка. Им не угодишь.
– Сегодня вечером, – ответила я. – У меня полно времени.
– Мисс Донна сказала, что он приедет домой с другом.
Я выдавливаю улыбку.
– Да, с Люком.
Думаю, они собираются заняться сёрфингом. Люк Тейлор, товарищ Дэнни по команде, показался мне очень приятным парнем во время нашего единственного разговора. Я знаю, что его стипендия не покрывает расходы на жилье летом, но совсем не хочу, чтобы мое с Дэнни лето украл какой-то друг из колледжа, у которого другие приоритеты. Моя общественная жизнь за последний год полностью вращалась вокруг церкви – пение в хоре, помощь Донне с мероприятиями, – поэтому мне кажется, я не прошу слишком многого, желая, чтобы Дэнни чуточку времени посвятил мне. На самом деле я надеюсь, что Люк не планирует оставаться.
– Я думала, к этому времени он уже найдет себе девушку из колледжа, – произносит миссис Майлз. – Но я полагаю, для тебя все пока хорошо складывается. Как же благородно поступил пастор, приняв тебя вот так.
Меня не волнуют ее намеки на то, что Дэнни может добиться большего, чем я, – это мнение я разделяю. Меня напрягает подтекст. «Надо быть более благодарной, Джулиет. Где бы ты была, если бы не они, Джулиет? Докажи, что ты достойна той благосклонности, которую они тебе оказали, Джулиет».
– Да, благородно. – Я достаю блокнот. – Что могу предложить вам из напитков?
Они выглядят разочарованными, но заказывают чай со льдом. Я знаю, чего им хотелось, – каких-то слов благодарности с моей стороны. Им хотелось, чтобы я ударила себя в грудь, упала ниц, признала, что я отброс и всегда буду отбросом, который не достоин ничего из того, что мне досталось. Людям хочется, чтобы благотворительность совершали только по отношению к тем, кто знает свое место.
А я благодарна – чуть больше года назад я не могла сделать и сэндвич, не повредив плечо. Я изначально не могла надеяться, что у меня вообще будут ингредиенты для сэндвича.
Но есть что-то в этих постоянных требованиях проявлять благодарность от людей, которые ради меня никогда и пальцем не пошевелили, что будто замораживает изнутри. Я благодарю Донну каждый божий вечер. Но благодарить этих стерв из церкви? Ну уж нет.
Я приношу им напитки и принимаю заказ. Они замолкают каждый раз, когда я приближаюсь к их столу, что не удивительно. Они отложили Библии и приступили к любимой