Бариан Мейхарт ощутил невольный укол совести и вновь вспомнил о дочери, представляя ее на месте Гвинейн. А еще в памяти всплыл другой образ. Образ той, кого он старался забыть целое десятилетие. Монарх гнал эти мысли прочь, снова и снова вызывая в себе ненависть к ней, но подспудно понимал свою вину. Он любил ту женщину. И он же сгубил ее, как бы ни отпирался. А она мстила ему за это. До сих пор. Теперь – через Гвин, которая будто бы неосознанно торопилась повторить ее судьбу. И чем больше король об этом размышлял, тем хуже себя чувствовал.
Но вот наконец показалась тяжелая дверь заветных комнат. Король открыл ее сам, пропуская чародеев вперед. Сам же он и Кевендил зашли последними. Лишь обменялись взглядами. Взор короля выражал смятение. Принц же глядел сердито.
Бариан Мейхарт предпочел бы отослать наследника от греха подальше, дабы он не схлестнулся ненароком с возникшим из ниоткуда тестем. Но перечить архимагу и его сестре монарх не мог. Равно как и не представлял, сможет ли солгать левой руке Императора при крайней на то необходимости. Авериус Гарана умел глядеть на собеседника так, точно видел его насквозь, со всеми тайнами, недомолвками и увертками.
Чародеи тем временем разбрелись по стылому помещению, изучая обстановку. Похоже, после побега Гвин прислуга не заходила сюда вовсе. Не говоря уже о том, чтобы топить очаг.
Мастер Гарана остановился подле комода. Наклонился, поднял с пола изогнутый осколок стекла, похожий на кусок разбитой колбы. Чародей поднес его к лицу, понюхал. Затем посмотрел сквозь него на свет. Точно по мутным разводам на стекле мог понять нечто очень важное.
К нему подошла Керика. Архимаг молча отдал стекляшку сестре. Женщина понюхала ее, наморщила нос и нахмурилась. Выразительно посмотрела на брата. Тот кивнул.
Этот сдержанный жест не укрылся от короля Нордвуда. Бариан Мейхарт и его сын все так же стояли на пороге комнаты. Ни один из них и с места не сдвинулся. Лицо принца казалось непроницаемой маской. Монарх даже предположить не мог, какие мысли посещали его наследника. Задать вопрос он не решался, потому что сам чувствовал себя крайне неуютно в собственном доме. По причине появления в нем этой шайки колдунов, разумеется.
Да и вообще, Бариан Мейхарт впервые оказался в башне Гвин. Все эти месяцы он упорно выдумывал отговорки, чтобы ее не посещать. В первую очередь им двигала ревность. Из нее выросло отрицание того, как влиятельна его невестка. Король не хотел признавать, что Гвинейн – не просто послушная жена сына, а важный человек в королевстве. Но пока он отрицал эту важность, люди шли в башню за помощью. И даже принцесса Девана выказала любопытство в отношении того, чем Гвин тут занимается. Кевендил тоже пару раз бывал в кабинете супруги, но никаких ярких впечатлений этот визит не вызвал. Либо принц попросту не пожелал делиться ими с родителем. Бариан на него не давил. Он понимал причины поведения