Похоже, майор Быстров был того же мнения – кивком указав в сторону входа, зашел в гулкий холл следом и, придержав за локоть, негромко сообщил, перед тем как сдать с рук на руки молчаливому сержанту:
– Сейчас вас отведут в комнату. Там есть душ и все необходимое. Помойтесь, побрейтесь, одним словом, приведите себя в соответствующий красному командиру вид. Новая форма и сапоги уже готовы. У вас два часа, максимум три. Насколько знаю, вы ранены? Рану осмотрят и перевяжут, я распоряжусь. Доставленный вами груз также отправят, куда следует, мы в курсе. Личное оружие оставьте здесь, ТАМ оно вам не пригодится.
– А потом? – вынимая из кобуры «ТТ» и передавая его сержанту, спросил Александр. И уже задав вопрос, об этом пожалел – майор смерил его хмурым взглядом, словно говоря: «Ты что, совсем дурак?»
– Потом вас отвезут, куда приказано отвезти. Ступайте. И больше не задавайте ненужных вопросов, капитан.
Следующие пару часов комэск потратил на личную гигиену: в комнате и на самом деле нашлась ванная с душем и все необходимые принадлежности, включая бритву, помазок, пару полотенец и комплект нижнего белья. Даже одеколон имелся! Насчет формы Быстров тоже не обманул: отутюженные гимнастерка и галифе висели на спинке стула, под стеной стояли вычищенные до зеркального блеска хромовые сапоги, а новенькая летная фуражка лежала на краю стола.
С удовольствием вымывшись и выскоблив лицо, капитан почувствовал себя поистине заново родившимся. Беспокоило только раненое плечо, хоть рана, к счастью, за эти дни не воспалилась. Но и это оказалось предусмотрено: в дверь неожиданно постучали и, дождавшись разрешения, в помещение вошла миловидная улыбчивая девушка в военной форме с петлицами медицинской службы и небольшим ящичком в руке.
– Что у вас случилось, ранбольной? – спросила медичка, кокетливо стрельнув глазками из-под пушистых ресниц.
– Да вот… – неопределенно ответил Захаров, немного смущаясь своего вида – после душа он не успел одеться и щеголял в намотанном на бедра полотенце.
Впрочем, для перевязки все равно пришлось бы раздеваться.
– Присядьте, ранбольной! – улыбнулась девушка, ставя на стол чемоданчик. – Вот сюда, на стул присядьте. Повернитесь!
Сняв старый посеревший бинт с багровыми пятнами, медичка осмотрела рану, легонько касаясь ее холодными пальчиками. После чего обработала простреленное плечо и наложила свежую повязку.
– Ну как, доктор? – нетерпеливо спросил Александр. – Что с раной?
– Я не доктор, я фельдшер! Заживление идет хорошо! Вам бы только не бередить рану, – посоветовала медичка и спросила, закрывая чемоданчик: – Есть ли у вас какие-то еще жалобы, ранбольной?
– Никак