«Окружное послание» знаменательно не только тем, что русы за 7 лет стали вдруг многократно прославленными (это вполне понятно, так как нападение вызвало широкий резонанс). В нем сообщается и об обращении русов в христианскую веру. Причем если один из киевских летописцев знал о походе русов на Константинополь, не только приписав его Аскольду и Диру, но и объявив, что с этих пор «стала прозываться Русская земля», то о крещении в Древней Руси известно не было. Почему это знаменательное событие не отражено в христианской традиции Повести временных лет? Повесть временных лет молчит о принятии христианства, между тем как в Византии об этом знает не только Фотий, но и император середины X в. Константин Багрянородный, и писавший чуть позже продолжатель Хроники Феофана, и автор XI в. Георгий Кедрин. Иные ученые, не желая признавать существования других русов, кроме киевских, объявляют, что крещение приняла какая-то разбойничья дружина то ли славян, то ли викингов. Но византийцы в один голос говорят не об отряде, а о народе.
Фотий пишет о крещении русов как о большом дипломатическом успехе. Ведь принявших христианство по византийскому образцу в Константинополе воспринимали как подданных и союзников. Политическое значение могло иметь обращение какой-то земли, народа, а не шайки разбойников. Фотий проводит аналогии между крещением русов и Дунайской Болгарии, ставя эти события в один ряд. А с болгарами у Византии были весьма сложные отношения, и их крещение действительно было большой победой греческой дипломатии.
Кроме того, исходя из сведений о епископе очевидно, что в Окружном послании речь идет о крещении не дружины воинов, а племени, населяющего определенную територию. Анонимный византийский хронист, т. н. Продолжатель Феофана, писавший около 950 г., относя события к патриаршеству Игнатия (867–877 гг.)[17], добавляет, что епископ прибыл в столицу русов (название император не упоминает):
«Щедрыми раздачами золота, серебра и шелковых одеяний он также склонил к соглашению неодолимый и безбожный народ росов, заключил с ними мирные договоры, убедил приобщиться к спасительному крещению и уговорил принять рукоположенного патриархом Игнатием архиепископа, который, явившись в их страну, стал любезен народу таким деянием. Однажды князь этого племени собрал сходку из подданных и воссел впереди со своими старейшинами, кои более других по многолетней привычке были преданы суеверию, и стал рассуждать с ними о христианской и исконной вере. Позвали туда и иерея, только что к ним явившегося, и спросили его, что он им возвестит и чему собирается наставлять.