Войдя в зал, Аким Филимонович опешил, увидев и чистую воду, и молодое деревце, которое росло на импровизированном «газоне» в дальнем конце зала.
А Лия не смогла не улыбнуться! Она помнила, как дарила его подрывникам, за доброту, проявленную к ней после спасения бедного мальчика, который так хотел посмотреть на Город…
Улыбка угасла на губах. Больше он никогда не увидит Город, пускай хоть саженец, который она оставила на том месте, где нашла ребенка, оставит о нем добрую светлую память. И сейчас Лия с благодарностью увидела, что подрывники приняли дар, оценили его по достоинству. Она снова посмотрела на Карэна, и тот снова позволил себе слегка улыбнуться. Он понял. Он все понимал. А потом Лия смутилась и задумалась, глядя на деревце. Она вдруг осознала, что саженец за два года не мог так быстро вырасти. Без солнца, без плодоносной почвы, в пещере, пускай и просторной и светлой! Ее кольнула странная мысль. А вдруг Аким Филимонович оказался прав?
Сам ученый заметно нервничал и хотел присесть. Возраст как никогда давал о себе знать, но чувствуя себя снова пленником, боялся попросить хотя бы стул. Да и не хотелось ему раскисать перед присутствующими. Гордость, воспоминание о прошлой встрече с диким племенем, заставляли использовать все силы организма на полную мощь.
Но кое-что его все-таки отвлекало. Его мысли тоже занялись растущим деревцем и не только. Его уставший ум чувствовал здесь особую силу – таинственную благодать, источающую жизнь! В тот день, когда она показала ему цветок, он чувствовал тоже самое.
Сожаление, противоречивые чувства вины и страх идти дальше, ушли на задний план. Сейчас он был на правильном пути. И пусть Правители подождут. Он еще успеет извиниться. И люди – они все равно стали другими. Они не повторят былых ошибок. Они больше неспособны на такие ошибки!
В зал вошел тот, чье звание внушило трепет у Володи. Это был он – Вестник! Он был высок ростом, широкоплеч, силён. В руке он держал, окованный металлом, посох. Весь его вид, красивая, но диковинная одежда – броня, внушали уважение и страх. И он не торопился. Он не стал, и садиться, как это делают короли в тронных залах. Его глаза в узкой прорези красно-черной ткани смотрели на всех внимательно и долго. Иногда он кивал в такт своим мыслям.
Володю раздражало здесь все: особенно закрытые лица подрывников, особенно молчаливые переглядки сейчас! И он начал говорить! Требовать и выражать недовольство, как вдруг вскрикнул и повалился вперед. Лия подхватила мужчину и вернула его на ноги. Она снова встретилась взглядом с Карэном, а тот лишь с полным удовлетворением развел руками. Лия лишь укоризненно покачала головой.
– Что же ты, Гостья, не научила своего друга правилам Дома?
Девушка перевела дух, и, поняв, что ей дали возможность выражать свои мысли приветливо кивнула.
– Прости меня, Вестник. Мне следовало позаботиться об этом. Я приветствую тебя и весь твой Дом! Позволь мне говорить с тобой!
– Ты говори! – Разрешил ей Вестник.