Снег летит
и сям
и там,
в общем, очень деятельно.
Во дворе моем фонтан,
у фонтана дети.
Невелик объем двора —
негде и окурку!
У фонтана детвора
ваяет Снегурку.
Мо-о-ро-оз!
На снегу
чугунеет резина!
Хоть Снегурка ни гу-гу,
но вполне красива.
Дети стукают легонько
мирными сердцами,
создают из аллегорий
миросозерцанье.
У детей такой замах —
варежки насвистывают!
А зима?
Ну что ж, зима!
Пусть себе воинствует.
Гололедица
А вчера еще,
вчера
снег выкидывал коленца.
Нынче улица черна —
го-ло-ле-дица.
Холод.
У вороны лёт —
будто из больницы.
Голо.
Всюду голый лед —
без единой ниточки.
Лед горланит:
– Я – король!
Все вокруг моей оси.
Солнце – кетовой икрой.
Это я преобразил!
На морозе башмаки
восторженно каркают:
это ходят рыбаки
по зеркальным карпам.
От меня блестит заря!
И прокатные станы!
Это ходят слесаря
по легированной стали!
Дети ходят в детский сад
по леденцам! —
И сулит король-обманщик
бесчисленные горы.
Но когда-то крикнет мальчик,
что король-то
голый!
Снег в ноябре
А снежинки тают, тают.
Очаги расставлены?
Вон снежинки —
та и
та
и
та —
уже растаяли.
Что снега сползают с веток,
что грязюка – по-тюленьи,
что и травка тут же —
не обманывайтесь!
Это
временное потепленье
перед лютой стужей!
После праздника
Вот и праздник прошел.
Декорации красные сняты.
Отсалютовали, отвыкрикивали, отбабахали.
На асфальтовых лицах – трудолюбие.
(Наши азы! Наши яти!)
Трудолюбие под папахами.
По замерзшим, брезентовым улицам
бегает мальчик.
Думал: это салют,
а это пожарная колымага. Сирена.
А хотел —
самолеты, салюты, футбольные матчи.
Чтобы шар голубой
колыхался на пальце все время.
Мальчик прыгал.
Попрыгал
и скрылся за поворотом.
Алкоголик вспорхнул,
пролетел сантиметр над панелью…
Руку жмет сам себе,
поздравляет с полетом…
Где же мальчик?
А может быть, мальчик
и
не
был?