Роб закашлялся.
– Не надо. – Снова кашлянул. – Упоминать. – Он наконец прокашлялся. – Детей. – Он с улыбкой посмотрел на жену. – Шампанское или вино, милая?
Бри закатила глаза.
– Я в порядке. Перестань раздувать из мухи слона.
– Конечно, ты в порядке, любовь моя, – промурлыкал Роб, подмигивая мне. – Шампанское?
После хлопка пробки, которая стоила больше, чем вся моя ипотека, и быстрого тоста за меня с типичной ерундой о новых начинаниях и светлом будущем мы разошлись в разные стороны. Джессика повела Бри в детскую Луны, чтобы показать ей новые буквы, которые мы повесили над кроваткой, а мы с Робом пошли бродить по моей уединенной крепости, которую я делил с машиной Джессики, – гаражу.
Задолго до того, как он начал носить костюмы «Дольче и Габбана» и водить «Порше», мы с Робом росли одинаково, играя в баскетбол в парке, пока родители работали допоздна, чтобы обеспечить нам еду. Он смеялся надо мной, когда я отрыл старый синтезатор на дворовой распродаже и часами обучался игре на фортепиано в старших классах. Он устроил мне настоящий ад, когда я начал петь и писать собственную музыку. Но как только я начал выступать в колледже, он стал моим самым большим поклонником.
Летом, закончив второй курс Университета Джорджии, Роб одолжил у своей бабушки дряхлый минивэн девяносто второго года выпуска и организовал мой самый первый тур. Ладно, так называемый тур состоял из пятнадцати вечеров открытых микрофонов, раскиданных по всему штату, на многих из которых Роб и бармен были единственными моими слушателями, но, черт возьми, именно тем летом я по-настоящему понял, чем хочу заниматься до конца своей жизни.
Вскоре я бросил колледж, с головой ушел в написание песен, выступал везде, где только можно, и тогда, в девяносто втором, написал свой альбом «Солнцестояние».
Роб всегда верил в меня, даже тогда, когда я сам готов был сдаться. Именно поэтому я скрыл некоторую часть правды, когда он закончил жаловаться на новенького, которого нанял в «Призм», и спросил:
– А как ты сам относишься к продаже песен?
Стараясь не смотреть ему в глаза, я покачивал виски в стакане.
– Это будет хорошо для семьи.
– А что насчет тебя?
Я пожал плечами.
– За последние несколько лет в моей жизни произошло достаточно хорошего. Мое время закончилось.
Он поджал губы; ободряющая речь, без сомнения, уже вертелась на кончике его языка. Но я не был к этому готов. Сегодняшняя ночь посвящена веселью и свободе. Несколько часов смеха, чтобы отвлечь нас от реальных проблем.
Или, в моем случае, оставить их на дне бутылки.
– Пойдем поищем наших дам. Нам с Джесс еще выигрывать в «Пикшонари».
Он залился смехом, явно распознав мой план побега. Но Роб остался верен себе и не стал ничего говорить.
Как и в игре под названием «жизнь», мы с Джессикой проиграли первый раунд.
У меня было сильное подозрение, что Бри либо жульничала, либо стала телепатом. Иначе как