Увеличиваю давление пальцев, учащаю круговые движения.
Ещё и ещё. Снова и снова, вырисовывая вожделенные символы на чувствительной коже.
Его крепкая задница в моих руках. О-о-о, да-а-а. Всегда любила впиться в неё ногтями, отчего он ускорял и без того бешеный ритм.
Погружаюсь двумя пальцами внутрь…
– Чёрт!.. – шепчу, захватив ртом воздух от ощущения своего внутреннего жара, мягкой плоти. И наружу под новый судорожный вздох. Провожу по клитору, размазываю соки. И снова внутрь. Колени подгибаются, с каждым новым движением всё меньше чувствую пол под ногами.
Глухо стону, но тут же закусываю губу, сдерживая себя, когда ускоряюсь.
Набираю скорость, как и Гриша из воспоминаний перед закрытыми глазами. Почти ощущаю его впившиеся пальцы в мои бёдра. Отдалённо слышу громкие шлепки, его рык. Предельную наполненность. Извиваюсь всё больше, сжимаю второй рукой грудь, выкручиваю сосок. Сильно, совсем не нежно, вновь воспроизводя то, как он управлялся с моим телом. И мне до кричащего безумия нравились его методы.
Низ живота стягивает всё больше, электрический ток проходится от кончиков пальцев ног и рук, сосредотачиваясь в самом центре вселенной, а затем взрывает меня изнутри. Сотрясая моё тело, накрывая мозг белым покрывалом эйфории, вырывая почти визг, который я пытаюсь сдержать, плотно сомкнув челюсти и зажмурившись.
А в ушах звенят лишь его стоны, когда он кончал. А кончал он всегда феерично. Вцеплялся в мою шею зубами и до последней пульсации, до последней судороги вколачивался в меня. А затем ещё. И ещё пару раз, продлевая моё удовольствие. И только потом выходил и с шумным выдохом падал рядом.
Пытаясь отдышаться, соскальзываю по стене и сажусь на пол. Перед глазами ещё суетливо прыгают белые точки, а сердце разрывает грудную клетку. Совру, если скажу, что мастурбирую я с его образом в голове впервые. Но, кажется, последний раз я делала это несколько лет назад. И никогда… никогда не получала от этого такое удовольствие, какое получила сейчас. Потому что образ свежий. Потому что сегодня он вновь зажёг во мне тот огонь своими глазами. Даже смотря с ненавистью.
Дура ты, Таня. Ни к чему хорошему эти воспоминания не приведут. Только усугубят, ведь мне уже хочется снова. Хочется его наяву.
Выхожу из душа, одеваюсь и ложусь на кровать.
Решаю позвонить дочке. У неё имеется телефон и, слава богу, я могу ей беспрепятственно звонить в любое время. Разница с Римом в два часа, так что ещё не поздно. У них только восемь вечера…
Слышу радостный писк дочки в трубке и широко улыбаюсь.
– Ciao figlia!8
– Mammina!9 – выкрикивает Мия, а я, слыша такое её обращение, тут же таю ещё больше. Кажется, не слышала этого вечность! Мия знает русский язык, но из-за того, что дома разговоры в основном велись не на нём, свободней владеет она именно итальянским. – Ты уже прилетела?!
– Я