Записки дорана. Николай Бершицкий

зубы жадно впивались в собственную плоть. Эльф исполосовал монстра вдоль и поперек, впустую тратя силы. Демон накрыл его лапищей, твердой, как толстый сук векового дуба, превозмогая боль, доран удержался на конечности, покрытой кожей, плотной и шершавой, как наждачная бумага.

      – Держи его! – крикнула проводница Нуаллана, в чьей руке горел магический огонь.

      Меч и кинжал по рукоятки вошли в безобразное, бледное с проступающими венами туловище адского исполина. Словно необузданный мустанг под наездником, чудовище металось по гроту, круша естественные колонны, обработанные эльфийскими мастерами. Чародейка пыталась следовать за ним, постоянно упуская тварь из «прицела». Наконец она выпустила из руки холодно-голубую звезду, вонзившуюся в отвисший живот монстра, белое пламя взвилось по туше, клубясь синим дымом. Нуаллан перепрыгнул через демона, приземлившись перед ним, вновь сталь вошла в горящее существо. Навалившись всем телом, доран повлек чудище к Мармору и столкнул в бурлящую воду.

      Звуки сражения у входа в Пещеры возобновились, хотя вторжение внутри было подавлено. Испуганные женщины поспешили к лодкам, поволокли их к воде. Нуаллан встал у них на пути у самой пристани.

      – Стойте! – поднял он ладонь. – Мармор погубит многих из вас. Надежда еще не потеряна, мы отразим демонов.

      – Нельзя надеяться на случай! – возразили ему. – Надо спасать хоть кого-нибудь!

      – Ждите еще немного, – уверил доран. – Я скоро вернусь, и это будет значить, что мы победили.

      Выбежав на свет, Нуаллан сразу втянулся в бой с новыми ордами, казалось шедшими бесконечным потоком прямо из Преисподней. К Пещерам подошли рыцари из Орденов Света, их вел сверхчеловек в сине-черном облачении, лицо которого скрывала обтянутая материей железная полумаска. Он метал молнии, точно копья, и рубил врагов столбом извивающейся энергии, выросшим на правой руке.