– Вы собирались колдовать? – язвительно заметил он.
– Нет, сир, у меня сейчас история.
Ротмант тяжело вздохнул, сдерживая поток гнева и злости. С одной стороны, он понимал, что девчонке нужно учиться, а с другой подстраиваться под кого-то, да еще когда от него требовалась помощь, оказалось в новинку. Это люди называют компромиссом?
– Жду вас после ужина. И не опаздывайте, – Роланд нахмурился, придавая недовольному лицу строгость. – А сейчас отправляйтесь на занятие.
Он стремительно покинул ее, желая поскорее добраться до кабинета и занять тяжелые мысли построением теорий, а руки – приготовлением к предстоящей встрече. Легкое покалывание в пальцах выдавало взволнованность от разбушевавшихся чувств, которые Ротмант умело скрывал, и в холодном, пропитанном сыростью от осенней погоды замке артефактору внезапно стало жарко.
– Мастер!
Он непонимающе обернулся, в фантазиях уже проклиная того, кто посмел нарушить его покой, и, по голосу узнав девчонку, сжал кулаки, чтобы окончательно не потерять контроль. Ротмант выжидающе сверлил Рею взглядом, демонстративно загораживая проход в коридоре и заставляя учеников с опаской обходить его стороной.
– Спасибо, – она сказала единственное слово с такой неподдельной искренностью и теплом в голосе, что Роланду показалось, будто оно предназначалось не ему. Девчонка рисковала, доверяя бывшему адепту темной магии, и артефактор сразу же понял, в каком отчаянном положении она находилась, если решила вверить ему свою жизнь.
Ротмант не ответил, плотнее заворачиваясь в кожаный плащ и скрываясь в глубине коридора. Все, о чем он сейчас мечтал, были тишина и одиночество.
***
Время тянулось медленно. Лекции по истории преподаватель Аристарх Ксонос – пожилой седой мужчина, прошедший войну и умудренный опытом, – устраивал на девятом курсе крайне редко, отдавая материал на самостоятельное изучение или заваливая студентов практикой, и оттого они проходили очень увлекательно, но мысли Реи сосредоточились в другом месте, как бы девушка не старалась направить их в нужное русло. Она записывала в тетради важные моменты, чтобы позже изучить намеченный план в книгах, и изредка наблюдала за однокурсниками, которые с задней парты представали как на ладони. Вот Кэролайн Блэр передала записку Джону Норту, а тот в свою очередь толкнул сидящего рядом друга, чтобы показать ему содержимое послания. Оба засмеялись, и расстроенная девушка обиженно надула губки, переключая внимание на другой объект мужского пола, сидящего перед ней. Подобные сцены с участием однокурсников месяц назад отвлекали Рею от навязчивой приглушенной боли, напоминая, что она все еще восемнадцатилетняя ученица, которую впереди ждала насыщенная яркая жизнь с падениями и победами. Но одинокими вечерами на выходных в пустой спальне девочек ее вера в лучшее стремительно гасла, как и краски на красивом лице. Меньше всего Рея ожидала помощи от того, кого подсознательно