Дрожащими руками он высыпал несколько подушечек в ладонь, а затем услышал стук каблуков невдалеке. Решив, что кто-то просто возвращается домой, Матвей закинул голову вверх и открыл рот, чтобы бросить туда жвачку. Он успел заметить только чью-то тень, после чего Матвея с силой ударили по затылку, и он потерял сознание.
Пришел в себя он уже в маленькой темной комнате, прикованный наручниками к перилам деревянной кровати. Не имея возможности толком пошевелиться, Матвей все равно изо всех сил старался освободиться, попутно крича и зовя на помощь. Он очень сильно удивился, когда наконец увидел лицо своего похитителя.
Стоя возле кровати, Арина выглядела такой же невинной и веселой, как и всегда, но теперь от этого становилось жутко. Кумир школьниц и студенток оказалась опасной сумасшедшей – как ни посмотри, а никто бы в это не поверил, не окажись в той же ситуации, что и Матвей. Он и сам не хотел в это верить, до хрипоты крича на бывшую девушку. Что ж, это не возымело совершенно никакого эффекта, и Матвею пришлось посмотреть в лицо реальности.
Первые дни он яростно сопротивлялся, изодрав запястья и лодыжки в кровь, однако даже тогда Арина не расстегнула наручники. Она тщательно обрабатывала раны Матвея, предварительно вкалывая ему какой-то парализующий препарат, чтобы он не мог двигаться. Арина сама занималась кормлением Матвея, а когда он выплевывал еду – ставила питательные капельницы и снова приносила пищу. Он не мог выйти даже в туалет, полностью зависимый от милости похитительницы.
Та забота, которую Матвей раньше обожал, теперь до дрожи пугала. Только теперь он осознал, что Арина знала о нем абсолютно все: от номеров телефона и адресов всех друзей и родственников, до мелких вкусовых предпочтений и привычек. Она так глубоко въелась к нему под кожу, что Матвею начало чудиться, будто множество глаз все время следило за ним. Незримые наблюдатели буквально поселились в комнате, став неотъемлемой ее частью.
Со временем его настроение стало непостоянным: в один день он отказывался от еды и воды, молчаливо уставившись в одну точку, в другой – радостно болтал, будто надеясь помириться с Ариной. Даже если она не отвечала, Матвей продолжал говорить, как если бы это имело хоть какое-то значение. Затем резко он мог начать вести себя агрессивно, пытаясь напасть, после чего снова замыкался в себе.
Арина вообще мало разговаривала с Матвеем, да и он, похоже, не горел желанием общаться с похитительницей, за исключением вспышек перепадов настроения. Чаще он просто кричал, спрашивая, что она подмешала ему в еду или в капельницу. Матвей верил, что Арина намеренно доводила его до края, заставляя верить в существ, которых на самом деле не было.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст