Тайная месть Прометея. Илона Бондарь

по пятам – ничего не пугало и не останавливало Франка, даже если он и понимал, что так не может быть вечно. Но дурман любви не давал ему отрезвляющих передышек, и он начинал делать одну ошибку вслед за другой… В первые спокойные, сладостные годы в Макао Франк начал получать письма от Пьера, в которых узнал, что его друг ошеломительно вышел из тени. Оказалось, что все три года он безвылазно оттачивал мастерство живописца, чтобы обелить своё имя и репутацию. И у него получилось затмить Великих, представив на суд свои первые работы, посвятив их памяти утонувшему гению Маню, останки которого даже не смогли достойно предать земле – его тело пропало в водах Сены.

      «Где угодно будет лучше, только бы вырваться из этой тюрьмы, куда угодно, только бы снова ощутить свободу» – всё чаще она шептала ему об этом.

      В тот вечер они должны были быть на корабле «Дон Сантос», который сделал остановку в порту Макао и направлялся в Южную Америку, с остановкой на Филиппинах. И в тот вечер в истории длинною в пять нескончаемых лет была закончена последняя глава – он не смог её защитить. А она, умирая на его руках от пули, улыбалась, что наконец обрела долгожданную свободу…

      Франк поклялся, что отомстит, но и этого он не успел – сам авторитет пал в том же месяце от пули своего приспешника, который и стал новым главарём. Следом за всеми переменами канула в Лету и редакция «Революционной Франции». А потому Франк не видел смысла возвращаться домой – его ничто не тянуло назад. Во Франции у Пьера был прорыв: его простили и признали, о нём несмолкаемо говорили и без устали писали, приглашали на радио и телевидение. Последнее письмо от Пьера Франк получил в декабре 1957-го, перед своим отплытием в Австралию, и уже сам не стал направлять ответ. Он хотел забыть обо всём, избавившись от любых напоминаний своей прошлой жизни. А в 1961-м мир облетела новость о гибели Великого из Великих…

      «Может то, что сказал доктор Боке действительно правда? Может Пьер и впрямь лишился рассудка? У него слишком хорошо шли дела, чтобы покончить с собой» – Сомнения безжалостно терзали Франка, заставляя чувствовать свою вину. «Я должен был ответить на его письмо. Мог и должен был позвонить. Но чёрт подери, почему я этого не сделал? Горечь утраты, зависть, что ещё? Злость на его успехи? А я ведь даже не рассказал ему о случившемся. Ни разу. Прикидывался, врал, что всё хорошо, что устроился в портовую коммерческую компанию. В самый тяжёлый период для Пьера я просто взял и уехал. Нет, я не имею права называть себя его другом…».

      Франк вспоминал, что последнее письмо было странного содержания – поздравления с Пасхой в разгар декабря. Но чёрт подери, оно было так в стиле Пьера!

      Покинув кабинет доктора, осенний ветер ударил холодным бризом в лицо: Франк остановился на ступеньках и окинул глазами улочку. По мощёному тротуару волочил ногами шарманщик под звон колоколов базилики Сакре-Кёр, а на афишной тумбе улыбался портрет Далиды вместо Глории Лассо. Как долго он не был дома…

      Проведя