Людке опять улыбнулась удача: она стояла у самого переднего борта, придерживаясь за его теплую дрожащую древесину. Перед ней, будто в киноленте, разворачивалась широкая панорама бегущих домов, садов, полей и дорог. Осень еще не отняла у земли тепло, и зелень, хоть и подуставшая за изнурительно жаркое лето, веселила глаз, утренний ветерок по-дружески бил в лицо, освежая мысли и оголяя чувства.
Вся во власти меняющейся картины сельской местности и легких ударов ветра Людка не замечала толкотни и криков ребят за своей спиной. Но вдруг она почувствовала, что кто-то дернул ее за косичку. Девочка обернулась: на нее смотрели и дерзко улыбались серые Женькины глаза. «Людка! Привет!» – прокричали его губы, но девчонка потеряла дар речи и ничего ему не ответила.
Она быстро отвернулась, подставляя запылавшее лицо дружелюбному потоку воздуха, но тут же снова взглянула на Женьку и, невероятно обрадованная, засмеялась.
Весь оставшийся путь она то и дело поворачивала голову и, глядя на друга, громко хохотала. А мальчишка дурачился, протягивал сквозь подвижную толпу сверстников руку, дергал ее за тонкую косичку и не догадывался о том, что его летняя подружка сходит по нему с ума и поэтому безумно рада его, в общем-то, хулиганской игре.
На полевом стане грузовик, в котором вместе оказались Людка и Женька, остановился, и детвора попрыгала на землю. Через некоторое время, так же оставляя за собой серый шлейф дымящейся пыли, как и первая, подъехала вторая машина. Всем выдали фартуки, показали, где собирать хлопок. Мальчишки гурьбой отдалились от девчонок, и Людка на целый день потеряла Женьку из виду.
Собирать хлопок Людке никогда раньше не приходилось. Она одной рукой медленно вытягивала белую вату из раскрывшейся колкой коробочки и аккуратно прятала ее в фартук. «Люда, – обратилась к ней пионервожатая Лена, – смотри, как надо собирать». Она быстро заработала обеими руками, и через мгновение куст перед ней был пуст – ни одного белого комочка.
– Лена! А где ты так хорошо научилась собирать хлопок? – подняла голову от своего куста Садыкова Зульфия.
– В институте. По пятьдесят килограммов в день собирала. От райкома комсомола грамоту получила.
– А мы и по пять не соберем, – вздохнула Оля Щекина.
– Соберете, девочки! И не по пять, а больше. Если хорошенько постараетесь, – подбодрила девчонок Лена и пошла к бригадиру участка.
Работать Людка умела. Работать ей не привыкать. Первая мамина помощница. Ну и что, что дело новое! Вот сейчас возьмется, и все у нее получится. И взялась! Старалась так, что даже о Женьке забыла. Тянула, не разгибаясь, из жестких коробочек белоснежные пушистые шарики, прятала их в фартук и оставляла за собой опустошенными куст за кустом. К концу работы болели исцарапанные руки, ныла уставшая с непривычки спина. Но своим первым рабочим днем на хлопковом поле Людка осталась довольна: она собрала пять килограммов и ее похвалила