– Ты рехнулся? – воскликнул Михалыч и вновь с силой ударил по тормозам. Машина встала как вкопанная. Благо за ними сзади никто не ехал, иначе бы столкновения было не избежать.
– Ты в своём уме?
– Да успокойся, я всё понимаю, поэтому и сказал тебе. Мне нужен совет, как быть.
– Совет тебе нужен? – кипел Михалыч. – Вот тебе мой совет: забудь! Она злодейка, воровка! А ты следак! Она совершила преступление! А ты доказываешь её вину! Вы по разные стороны баррикад! Или ты хочешь связать свою жизнь с преступницей? Пустить свою карьеру псу под хвост? Валяй! Помощь нужна?
Михалыч лютовал. Карецкий не знал, что сказать. Он уже начал жалеть, что решился поделиться с Михалычем, но, как говориться: «Что сделано, то сделано». В одном он был уверен: она не преступница. Её просто подставили. Кто – это он уже выяснил. Зачем? Это тоже было более или менее понятно. Оставался вопрос, что дальше делать со всем этим.
– Михалыч, остынь. Обещаю, что не сделаю никаких глупостей. У меня есть голова на плечах. Я лишь хочу донести до тебя, что она этого не делала, в этом я уверен.
– То есть как это не делала? Я же читал её допрос. Там всё чётко и понятно написано: признаюсь, украла… Или…?
Михалыч запнулся.
– Да.
Карецкий сделал многозначительную паузу, затем продолжил:
– Она была в отказе. Полнейшем. Но не разваливать же дело? К тому же Прусов всё так обставил, что комар носу не подточит, пришлось её убеждать.
Михалыч включил первую передачу, и машина тронулась с места. Он достал сигарету из пачки, лежащей на приборной панели, закурил, сделал пару затяжек, после чего сказал:
– Знаешь, я в тебе не ошибся. Ты всё сделал правильно, но у меня к тебе один вопрос: дальше ты что собираешься со всем этим делать?
У Карецкого не было ответа, а данный вопрос он сам уже неоднократно задавал сам себе. Что делать? А что он хочет? Естественно, он хотел бы, чтобы Полине за это ничего не было. Но как? Дело уже есть, все основные доказательства собраны и приобщены. Это уже закрутилось и ломать дело он не собирался ни в коем случае.
– Я лишь хочу, чтобы её не закрыли, – вслух проговорил Карецкий. – Хотя бы это, большего мне не надо. К тому же она беременна. Не хотелось бы жизнь ломать.
Михалыч ещё какое-то время подумал, после чего ответил:
– У меня нет ответа на твой вопрос, но, почему-то мне кажется, ты и сам знаешь, что нужно делать, – с мутной прозрачностью намекнул Михалыч. – Действуй сам, по обстоятельствам, я чем смогу – помогу. Но учти: дело стоит в плане на окончание в следующем месяце. И если оно развалится, ты больше здесь не работаешь. Услышал?
Карецкий в очередной раз пожалел, что сказал об этом Михалычу. На что был направлен его расчёт? Михалыч не мог поступить иначе. Он не мог ничего ни сказать, ни посоветовать.
– Не беспокойся, всё будет пучком.
Глава 7
Припарковав