В Адде французы закрепились,
В местечке Сен-Джервазио.
Ну, а суворовцы явились,
Там где не ждали их давно.
Застав врасплох, ударив силой,
Разбив французов в пух и прах.
Суворовцев на всех хватило,
Чтоб именем вогнать всех в страх.
При переходе через Альпы,
Старик здоровье подорвал.
Он не услышал пушек стрельбы,
Столичный фееричный шквал.
Обещанный приезд в карете,
Был в Петербурге отменён.
На императорском совете,
Суворов Павлом был клеймён.
И снова Павел шлёт курьера,
Больному старику в укор.
Отчёт Кутайсов ждал не в меру,
Суворов Павлу дал отпор.
Простудой свален был Суворов,
Всё бредил, бредил про поход.
И чувствуя, что смерть уж скоро,
Твердил: «в сражение, вперёд!»
Не выдержало сердце боли,
Остановилось на века.
Душа в опале и неволе,
Умчалась вверх за облака.
В палате серой с чёрным крепом,
Разложены все ордена.
И в состоянии нелепом,
Стонала в скорби вся страна.
На лавре Александро-Невской,
Лежит бездыханно герой.
Надгробный камень, стиль гротеско….
«Суворов здесь обрёл покой».
Сказание о Емельяне Пугачёве
I
Во льдах, уральские вершины,
Блистали в солнечных лучах.
А их глубокие долины,
Журчали весело в ручьях.
Темна, грустна была Расея,
Лишь ветер, в ней надежды сея,
Пытался как-то превозмочь
Решить невзгоды и кручины,
Вздымая снежные вершины,
Хотел хоть силою помочь.
Но не было приволья, слада,
Он дул туда, куда не надо.
II
Не лёгок век Екатерины,
Давался казакам лихим.
Нещадно гнули смерды спины,
Тая свой гнев в очах немых.
Оплату недополучали,
Условия все удручали.
Их быт, как иго угнетал,
Хотелось светлого, простого,
И слова слышать не пустого
О том уж каждый лишь мечтал.
Но некому на бой возглавить,
Пока Екатерина правит.
III
Шли годы ненависти, гнева,
На Яике был каждый рад,
Подняться на благое дело
За униженья, боль утрат.
Лишь только искры малой ждали,
Народ Урала б весь подняли,
И повели в бой за собой.
Круша, громя всю знать повсюду,
И тут явилось чудо люду.
Нашёлся среди них герой.
Не сразу, правда, постепенно
Проник в сердца, засев там бренно.
IV
Я расскажу вам о бродяге,
В калмыцкой шапке с бородой,
В верблюжьем ношеном армяке,
Повсюду он искал постой.
Он докой был до всех ремёсел,
Но вскоре,