Полет нормальный. И вот, из синей дымки появился образ города. Истребитель приближался к черте Свердловска, пролетая над засыпанными снегом полями и густыми лесами. Столица Урала встречала Блюхера ясным небом, слепящим солнцем, что висело над горизонтом, и полным штилем.
Пролетая над городом, были видны столбы белого и местами черного дыма, который после стелился на небольшой высоте, создавая дымовые, перистые облака. Стоял мороз под тридцать и самолет работал на пределе своих технических возможностей. Но вскоре, капитан начал заходить на посадку видя посадочную полосу.
В черте города на юго-востоке, был построен аэродром Уктус, Он был построен недавно, около десяти лет назад. Когда Влад покидал Урал, этого аэродрома еще не было. Приземляясь, он понял, что этот аэродром построен в непосредственной близости от того места, где проживали, или проживают его родственники, братья и сестры его отца, его друзья, которых он не помнит.
– Если бы я знал что этот аэродром так близко, я бы не полетел. – Подумал капитан, когда колеса истребителя уже коснулись тверди.
Посадка прошла успешно, и самолет остановился почти на середине полосы. Вокруг было малолюдно, и лишь один солдат на горизонте медленно бежал к самолету, закрывая лицо перчаткой.
Когда Блюхер открыл створку кабины пилота, ему в лицо ударил сухой и ледяной воздух. Тогда-то он и вспомнил всю прелесть уральских морозов. Он вылез из кабины и снял шапку буденовку. На нем не было спецодежды, так как он торопился и не переодевал шинель. Прибежавший к нему солдат был удивлен тому, что из кабины вылез человек без костюма пилота.
– Капитан Блюхер! – Громко спросил боец, перекрикивая шум глохнущего мотора.
– Именно так, солдат.
– Товарищ Совиков распорядился встретить вас, когда вы прилетите. Вы немного раньше прибыли, так что сбор еще не окончен.
– Вы имеете в виду сбор бойцов? – Спросил капитан, когда двигатель перестал крутиться и шуметь.
– Так точно. Сейчас около казарм собралось около тридцати человек, а должно быть сорок…. По крайней мере, мне так сказали.
– Хорошо солдат, идем к ним. Нет ничего страшного, что кто-то