– Осмос! – снова выпалил капеллан и снова не прибавил ничего для разъяснения.
Совсем ничего не понятно и повтори капеллан это дурацкое слово еще миллион раз, понятней оно не станет, поэтому я покрутил кулаками в глазах, избавил их от склизких заспанок, осмотрелся внимательней и увидел новенькую. Она восседала на спортивном коне по-турецки подвернув под себя ноги.
Новенькая весело смотрела на меня и я поспешил прикрыть голую грудь тряпками, которые служили мне постелью. Надо спать в одежде, чтоб перед ней каждое утро не позориться.
Так, теперь придется одеваться как-нибудь под одеялом.
– Осмос – есть сила разделения! – палил капеллан со сцены, а голос его становился все громче и громче с каждым словом, так что я окончательно проснулся.
Шебуршу под одеялом, натягивая на себя рубаху, а капеллан все ревет:
– Ибо предстоит нам, чада, отделить зерна от плевел! – ревет капеллан.
– От чего отделить? – спросил меня Фенек, едва я справился с рубахой и вынырнул из-под одеяла головой.
– Не знаю, – сказал я. – Подай штаны!
– От плевел! – гаркнул капеллан, будто в ответ Феньку.
Фенек подал мне мои штаны, хихикнул и, оглянувшись на новенькую, совершенно по-Жениному подмигнул мне. Я в ответ тяжело зыркнул на Фенька.
– Отделить зерна от плевел в душах наших! – речь капеллана стала напоминать короткие автоматные очереди.
– Вопрос! – крикнул я.
Я поднял руку, чтоб привлечь внимание разбушевавшегося капеллана и тут же проклял себя за то, что не умею смолчать даже тогда, когда это совершенно необходимо, потому что поднятая моя рука сработала на отлично, она не только привлекла капеллана, но и все подростковое кипишение остановилась одномоментно во всем кинозале и вся Новая Армия Спасения устремила на меня свои взоры, вернее, все попросту пялились на меня. Хорошо хоть штаны уже на мне почти полностью, осталось только чуть-чуть и застегнуться еще.
– Что такое? – спросил капеллан.
Он нахмурил одну только бровь и засверлил меня взглядом.
Я огляделся, отступать уже поздно, все, кто были, вопросительно смотрят на меня:
– Чего от чего отделать будем? – спросил я.
– Тьфу ты! – плеванул на сцену капеллан, раздосадованный моей несообразительностью. – Ну вот мы отделяем гнилые клубни от пригодных. Хорошее отделяем от плохого. Так понятно?
Уж как хорошо понятно! Примерно раз в месяц капеллан сгоняет всех кто есть в подвал перебирать картофельные клубни, что у нас там хранятся. Я уж столько картофельных клубней перебрал, миллион, наверное, тонн и ни как не меньше