На этом сообщения обрывались. Видно, Ленка ответить не пожелала.
Ну и что мне с вами делать? Правильно – не вмешиваться. Иначе, единственным кто получит по шее, буду я сам. Как говорят? Двое дерутся, третий не лезь? А в разборки между влюбленными так вдвойне… Блин, ведь смотрятся же вместе… Чего же стряслось? Генка – сволочь, хоть бы объяснил… нет – сразу "зарэжу"… Сначала поймай! Только и может, что кирпичи башкой бить. Заглушив слабые уколы совести, напомнившей, что познакомил-то их я, решил, что на сегодня хватит радостей виртуального общения, и закрыл ноут. Вспомнил тут же, что не прочел личку, вроде там что-то светилось, но стало уже не до этого. Еле заставил себя убрать ноут в сумку. Сон навалился мгновенно, едва я закрыл глаза, откинувшись на свой спальник.
***
Тарас не шутил, что разбудит рано.
– Подъем, мужики, – услышал я сквозь самый сладкий сон, какой только можно себе представить.
Я упорно цеплялся еще несколько секунд за прекрасный образ, когда грубая реальность, в виде большой лохматой головы Тараса, ворвалась внутрь моей палатки. Ошарашенный беспардонным вторжением, я чуть приоткрыл один глаз и увидел, как он поморщился, оглядывая наше жилище.
– Подъем, говорю. Времени у нас в обрез … валяться потом будете.
Рядом зашевелился Федор, сел на своем одеяле, протирая глаза кулаками.
– Сколько времени? – Пробормотал сиплым со сна голосом.
– Как раз самое оно. – Бодро ответил Тарас. – Вставай, лежебока.
– Убирайся. Тут и без тебя тесно.
– Ну-ну, Серый, разворчался. – Голова Тараса исчезла, и его голос донесся уже снаружи: – Завтрак на столе. Греть не буду.
Мое тело отказывалось подчиняться таким наглым приказам, попробовал перевернуться на бок и сразу ощутил последствия ночевки на голой земле. Казалось, что на всем теле не осталось живого места. Ругаясь вполголоса, я поднялся, посмотрел, как Федя поспешно натягивает свою тельняшку. Вот он вчера успел раздеться, а я, идиот, даже в спальник не залез и чувствовал себя очень неважно. Совсем не отдохнувший организм нуждался в большой кружке горячего кофе. Надеюсь, Тарас догадался его сварить.
А снаружи свежо, птички поют, кухонные ароматы влажный ветерок разгоняет и прочая утренняя лепота, которая должна радовать, но пока только раздражает. Когда я выбрался, Тарас и Федор уже сидели за столом, накладывая себе в тарелки какую-то кашу. Меня слегка замутило, завтракать, едва проснувшись, я не привык. На походной плитке весело закипал чайник. Молча протопал мимо них по своим утренним делам. Серое небо затянуто тучами, но вокруг уже было светло. Мокрые от росы ветки неприятно хлестали по одежде и лицу. Я выбрался на небольшую полянку ближе к берегу. Внизу чернело неспокойное озеро, волны с тихим шумом накатывали на песчаный пляж, а вот в зарослях осоки производили такой шум, словно там плещется огромная рыбина. Я вдыхал полной грудью чистый прохладный воздух, радуясь, что сезон комаров уже вроде закончился, во всяком случае, не заметил ни одного кровососа. Обнаружил, что отсюда хорошо просматривается