Когда я завязал второй шнурок, раздался бой часов, которые висели прямо передо мной. Они были большие круглые черные с золотыми римскими цифрами. Стрелки тоже были золотыми и показывали ровно двенадцать часов. Я встал и подошел к большому зеркалу. В последний раз посмотрел на себя.
Я с трудом самого себя узнавал. Даже мои голубые глаза казались другими. Я поправил воротник рубашки, сунул руки в карманы толстовки, которые оказались пустыми. Надо было найти ключи. Моя связка как раз лежала на тумбе рядом с дверью вместе с телефоном и кошельком.
Телефон я решил не брать. Все равно вряд ли мне кто-нибудь мог позвонить, да и, если честно, я просто не хотел ни с кем разговаривать. Я открыл кошелек и взял оттуда примерно половину содержимого. Я даже считать не стал, но взгляд наткнулся на мои водительские права. На фотографии на них у меня еще были волосы.
Моя рука дотянулась до ручки, раздался тихий щелчок замка, и дверь бесшумно открылась, впустив в прихожую солнечный свет. На полу появилась моя тень, обрамленная прямоугольным световым пятном. Я вышел наружу, а дверь также бесшумно закрылась.
Солнце меня немного ослепило. Но мои глаза быстро пришли в себя, когда я оказался в тени, минуя ступени крыльца. Я шел мимо деревьев, которые были посажены еще моим дедом. Я шел по тропе из декоративного камня к высоким воротам. Кожа на моей голове чувствовала легкий ветер. Слышно было шелест листьев. Небо было ясным, мое лето только начиналось, а я не строил никаких планов. И через некоторое время я оказался вне владений своей семьи. Под моими ногами лежал тротуар. Теперь я направлялся на кладбище, где был похоронен мой друг.
Я, конечно, мог взять такси, но решил пройтись. Иногда мимо проносились автомобили, и мои ноги чувствовали потоки горячего воздуха. Мне оставалось пройти всего пару кварталов и повернуть направо после небольшого ресторана. Парк уже был позади, зелень деревьев сменил вид кирпичных зданий. Стало больше шума, также стало более людно.
Я дошел до нужного поворота и остановился, засмотрелся на витрину магазина игрушек. За стеклом висели вертолеты, их было пять. Мое внимание привлек белый с синими полосами на лопастях. Я посмотрел на цены, осознавая, что у меня были деньги на все, что висело передо мной. Только мне ничего из этого не было нужно. Я нуждался в чем-то другом, в чем-то неосязаемом. Почему-то я чувствовал себя не в своей тарелке. Что-то тревожило меня, и я погрузил все свои мысли в пустоту, которая поглотила меня с головой.
Скрипнула дверь, раздался звон колокольчика. Из магазина вышел отец с сыном. Ребенок ныл, его глаза были заплаканы. А вот отец был раздражен. Видимо ребенку не купили то, чего он пожелал.
Судя по потертым ботинкам отца, семье приходилось экономить. Они прошли мимо. Ребенок с испуганным взглядом обернулся и посмотрел на меня. Я же продолжил следовать в сторону кладбища. Вид этих двоих немного