– Итак, проект ИскИн – это то, что сможет изменить расстановку сил, – размышлял он про себя, чувствуя вес этих слов. – Но по моим правилам, – подумал он, настраиваясь на эту новую игру, из которой он, безусловно, планировал выйти победителем.
Сергеева он, конечно же, помнил, и теперь размышлял о том, как придётся поставить того на место.
Воспоминания о своей прошлой встрече с Сергеевым ещё более остро разжигали в нём готовность действовать.
– Сергеев… старый знакомый, – пробормотал он, укрепляясь в решимости использовать любую возможность для того, чтобы подтолкнуть учёного к сотрудничеству или исключить его, как угрозу.
Григорий Степанович обдумал несколько стратегий. Он не хотел привлекать внимание к своему вмешательству в проект, так что решил двигаться тенью, используя свои связи, чтобы манипулировать происходящим издалека.
– Если Сергеев – ключ, то я найду подход к этому замку, – уверенно подумал он, представляя себя кукловодом в театре больших научных драм.
Прорабатывая в уме план, он уже видел, как его детальные шаги, будто охотничьи силки расставлены для финального хода.
– Сергеев просто не будет знать, что постигло его, пока не станет слишком поздно, – усмехнулся Григорий Степанович, предвкушая, как его тщательно спланированное представление скоро выйдет на главную сцену.
Из глубин памяти вновь всплыли неприятные воспоминания о Сергееве, о времени, когда их интересы начали расходиться. Григорий Степанович почувствовал тёплый прилив адреналина: ему всегда нравилось завершать начатое, и он прочертил в воображении линию от прошлых обид к будущим победам.
– Он наверняка думает, что выше меня своей учёной степенью? Я покажу ему, как работает настоящая власть, – прорычал он, представляя разговор, который предстоит им обоим в самом конце задуманного плана.
По его лбу, как по городской карте, прошла складка решимости – он знал, что каждый шаг будет измерен, каждый риск просчитан визионерским умом, который уже проделал этот маршрут в мыслях множество раз.
– Чего бы это ни стоило, но проект ИскИн станет моим, и Сергеев лишь ускорит этот процесс, – Григорий Степанович был твёрд, как гранит.
В те моменты, когда Григорий Степанович переворачивал страницы своего прошлого взаимодействия с Сергеевым, в его сердце пульсировал холодный, но решительный гнев.
– Как много всего изменилось… И вот мы вновь на перекрёстке, – размышлял он, плетя из воспоминаний и переживаний узор сложившейся ситуации. – Но на этот раз, я буду держать все карты в руках.
Его решимость твердела с каждой секундой, когда он подумывал о шансе переиграть старого знакомого в этой новой игре.
Григорий Степанович продолжал ковать план:
– Необходимо действовать хитро и быстро. Сергеев должен понять, что противостоять мне – значит играть