Поднялся на лифте на восьмой этаж, подошел к квартире и замер. Я понял, что просто не могу зайти домой. Что это было? Страх? Стыд? Не знаю, возможно, и то и другое. А может, мне нужно было подумать в одиночестве и принять первое взрослое решение.
Я медленно побрел от квартиры по лестничной клетке к общей лоджии. Вышел на нее и стал с тоской смотреть вниз. Это был конец жизни, отчетливо понимал я. Институт, который я еще две недели назад – после экскурсии в ЛЭТИ – считал почти своим, накрылся медным тазом. Я больше не сяду за парту с Лехой и не буду ерничать над Юлькой. Просто потому, что их больше не будет в моей жизни! Я теперь отрезан от одноклассников, у которых появятся свои интересы, компании и тусовки.
А я? Что я? Что мне теперь делать? Броситься вниз с этой лоджии? Глупо! Да и зачем? Это все равно ничего не изменит. А как теперь родителям в глаза смотреть? Что я буду делать? На работу меня не возьмут по возрасту. Может, правда пойти вместе с Денисом и ребятами в их колледж? Да ну, мне это морское приборостроение вообще нигде не уперлось. Бред какой-то! И все же, что же делать?
С этими горькими мыслями я провел на лестничной лоджии больше часа. Как ни оттягивай, но домой надо было идти. Я медленно побрел к своей квартире и почему-то позвонил в дверь, хотя ключи лежали в кармане. Мне открыла мама с припорошенными мукой руками:
– Кирочка, заходи, я пиццу готовлю, – весело прощебетала она, не замечая в тусклом лестничном свете выражения моего лица. – Твою любимую, с сыром и помидорами!
Мама упорхнула на кухню и рассмотрела меня внимательно только там. Она отложила скалку, которой раскатывала мягкие пышечки в тонкие кружки, и села на стул.
– Кирюш, что случилось? Плохо сдал?
Я обреченно покачал головой:
– Пять баллов. До проходного в десятый класс не хватило одного балла.
– Как же так, сынок? – всплеснула мама руками. – Что же теперь делать?
– Не знаю, – честно ответил я, пряча глаза.
– Я пойду звонить папе, – бросилась она мыть руки. – Надо срочно что-то предпринять.
Мама скрылась в комнате, где стоял телефон, а я сидел и прикидывал, за что же мог получить такой низкий балл. Как выяснилось потом, в спешке я налепил кучу ошибок и запутался в длинных и сложных вычислениях. А в одном месте не до конца построил график. Ход моей мысли был понятен, решения задач я предлагал верные, но все эти досадные мелкие ошибки, допущенные из-за того, что я страшно торопился, в результате принесли мне поражение.
До вечера я лежал на кровати и с тоской смотрел в потолок, гоняя в голове все те же мысли, что и на лоджии. Из комнаты я вышел только раз, когда мама позвала меня к телефону.
Это была