Тяжело пыхтя, я добежал до травинки с бабочкой так быстро, как мог. Однако несколько муравьев, направленных за очередной добычей, уже построились у подножия зелёного стебля. Ещё мгновение, и они ринутся прямо на бабочку! Приняв свою боевую стойку, я угрожающе застучал задними лапками по земле и оглушительно запищал, прищёлкивая пока ещё мощными челюстями. Что ж, певец из меня и в самом деле неважный, но в громкости и производимом эффекте мне нет равных, это точно! Муравьи вздрогнули и хаотично зашевелили своими усиками. «Переговариваются, гады! Запаниковали!» – злорадно подумал я и решительно пошёл на них, продолжая щёлкать челюстями. Муравьи засуетились и, быстро переговариваясь на ходу, ретировались к своему отряду. Победа!
Вот только что мне делать теперь? Караулить бабочку круглые сутки? При таком положении дел она лёгкая добыча для всех и каждого! Эх, увлёкся я бравадой! Но теперь, как отступить? И будет мне сниться эта бедняжка с потрёпанным крылом, разрываемая на части каким-нибудь голодным хищным жуком! Ну, уж нет! И я решительно принялся карабкаться по искомой травинке вверх, попутно уверяя бабочку в моих самых мирных намерениях. Но она дрожала всё больше, а стебелек травинки раскачивался всё сильнее. Отчего же я не пушинка?
Когда до бедняжки оставалось всего каких-то два усика в длину, я почуял, что ситуация может принять критический поворот, ибо травинка выгнулась слишком крутой дугой. Я замер. А затем сделал то, что мне всегда давалось сложнее всего. Точнее, не давалось вовсе. Я попросил её, самыми добрыми словами, какие мне были известны. Попросил перелезть ко мне на спину и крепко держаться. Видно было, что бабочка очень боится, но всё же колеблется в сторону моих решений. Наконец, она решилась и робко двинулась в мою сторону. Боже, какие тонкие лапки! И сама бабочка, невесомое, хрупкое создание, дитя ветра: когда