Их было трое, один вынул пачку сигарет, при этом расстегнув комбинезон, под которым была видна военная советская форма, и достал еще зажигалку. Они все трое закурили и стали о чем-то разговаривать. Если б не дембеля, рассказавшие о советских тарелках, можно было бы принять это за маскарад пришельцев, которые таким образом хотят внедриться в наши человеческие ряды. Однако, будучи готовым к такому развитию событий, я все равно был поражен этой внеземного вида картиной – летающая тарелка да еще с советскими военными на борту! Взаимосвязь потрясающая, если не иметь ввиду, что все это происходит здесь и сейчас на моих глазах. Я свидетель истории и большой тайны нашего советского народа. Гордость за себя и одновременно тревога стали пронизывать меня: зачем мне это видеть, нужно ли это мне?
А тем временем наши офицеры, расположившись на полянке, курили, о чем-то вели разговор, осматривали внешний корпус объекта, похлопывая по нему время от времени руками, словно по породистому жеребцу.
В голове у меня возникла неожиданная идея подойти поближе к космолету. Я, пригнувшись, стал продвигаться вперед. Мысль о том, зачем они здесь приземлись, меня не покидала ни на минуту! Возможно, здесь место укромное, срытое от глаз. По всей видимости, испытывают летательный аппарат, оттачивая, так сказать, свое мастерство пилотирования и посадку. Я уже находился метрах в шестидесяти от тарелки. Ближе подходить было нельзя, могут заметить. Здесь слишком открытая местность. А если к ним подойти? Вот будет номер! Да, но чем он может закончиться? Я эту мысль оставил, как потом окажется, ненадолго.
Тем временем пилоты стали подниматься в отсек космолета и закрыли за собой люк. Через минуту тарелка издала жужжащий звук, стала переливаться разными огнями и медленно оторвалась от земли. Затем взмыла вверх и влево, набрав скорость, пропала из виду, за несколько секунд исчезла в темноте.
Я стоял и был восхищен увиденным событием.
Назад в роту я возвратился без особого труда, без лишних приключений. Уже светало, на небе все еще светились звезды, но уже померкли и были готовы стать невидимыми до вечера. Я вошел в казарму; все спали, дневальный тупо смотрел на меня, дежурный даже не появился, видно, тоже спал. Я бухнулся на кровать, успев заметить, что Юрки до сих пор нет, кровать его была пуста.
Проснулся от того, что был общий подъем роты. Все молодые быстро и торопливо одевались, яркий свет бил прямо в глаза. Я опять закрыл глаза и задремал, но кто-то меня толкал в бок, и я опять проснулся.
Передо мной стояли прапорщик и дежурный по роте.
– Почему не встаешь? – спросил прапор меня.
– Да я это самое…
На выручку пришел дежурный по роте.