– Дель, – услышала я его голос, но в окне никого не было. – Что ты тут делаешь?
Опустив голову, я заметила стоящего в дверях Джамала, с удивлённой улыбкой на лице.
– Джа, ты помнишь день, когда подписал приговор о постоянной опеке надо мной? – проворчала я. – Пусти переночевать.
– Ты в состоянии самостоятельно зайти? – приветливо улыбнулся он.
Я тихими шагами прошла в дом, по привычке поднялась наверх прямиком в его комнату и сразу же рухнула на кровать, скинув обувь.
– Если бы мать меня увидела, – засмеялась я, понимая, что совершила шалость, чем больше правил она устанавливала, тем приятней было их нарушать.
– Было бы не до смеха? – присел на кровать он.
– Джа, что бы я без тебя делала? – взглянула на него я с трепетом. – Как думаешь, сколько будет продолжаться это помешательство мамы? Неужели этому не будет конца?
Джа молча посмотрел на меня и задумчиво продолжил?
– Сложно сказать. Дель, когда люди теряют самое дорогое, начинают сходить с ума. Когда мамы не стало, помню, как я мучился от подобных приступов.
– Приляг со мной, Джа, – повернулась я на бок, чтобы быть лицом к нему.
– Ты воняешь больше, чем весь старый бар «Джо» после футбольных болельщиков, – после формального ворчания он прилёг рядом со мной и приобнял рукой.
– А ты пахнешь, как парень после душа, – ответила я. – и не преувеличивай, всего-то несколько рюмок текилы, – добавила я, улёгшись на его плечо, и заснула.
Лёгкое шелковое платье с розовыми пионами развевалось на жарком, но тихом ветру. Я гуляла по цветущему саду вдоль реки, где росли дикие ромашки и синеглазки, как вдруг заметила на одном дереве гнездо с птенцами. Дерево было хоть и большое, но довольно ветвистое, и мне, маленькой и подвижной девчонке, с легкостью удалось взобраться на него. В гнезде я обнаружила четырех крошечных птенцов; сняв аккуратно с ветки, я поставила его на землю. Посадила в ладонь первого птенца, хрупкого и такого беззащитного, и долго его рассматривала. Посадив его на землю, я расправила его неокрепшие крылышко и нанесла удар топором. По моему платью распылились мелкие брызги алой крови.
Задыхаясь, я проснулась ото сна, мучившего меня не первый год. Я делала жадные вдохи, но горло перекрывалось, не давая кислороду поступить в лёгкие. Сердцебиение учащалось до таких скоростей, что казалось: все тело вздрагивает от каждого удара. Джа от испуга вскочил, но, не растерявшись, стал действовать. Открыл настежь окно, уложил меня в горизонтальном положении на ровный пол и стал успокаивать. Когда мое дыхание восстановилось и Джа обнял меня, я разрыдалась от бессилия.
– Ты ходишь к психологу? – спросил он, перебирая таблетки в аптечке.
– Да, – рыдая, ответила я. – Эти