тареи «Серая Лошадь» вспыхнул мятеж, и на его ликвидацию из Москвы были отправлены пятьсот коммунистов, среди кото-
рых была и начальник политического отряда Центрального шта-бы красной гвардии двадцати трехлетняя Янышева Александра Александровна. Все прибывшие из Москвы коммунисты явились
в Смольный. При себе каждый имел пистолет «Маузер».
В Смольном всем выдали по винтовке, гранаты и половник. По-
сле этого все двинулись к месту мятежа. Коммунисты петроград-ские, московские, передовые матросы в бой шли решительно и с полной уверенностью, что мятеж будет подавлен. В конеч-ном итоге мятеж действительно был быстро подавлен. После ликвидации мятежа московские коммунисты должны были вер-нуться в Москву, но Зиновьев приказал им идти в окопы. Они не получали никакого довольствия, и из вооружения у них остался только один пулемет «Максим». Александра Янышева была в это время помощником командира Михаила Петровича Янышева, который командовал этим отрядом. Видя, что это дело никуда не годится и что в окопах их отряд может полностью по-
гибнуть, не имея надлежащего вооружения, они вместе пришли к Петерсону, который был начальником ВЧК и заместителем Дзержинского.
17
КОНСТАНТИН КОЧНЕВ
Выслушав пришедших к нему Янышевых, Петерсон дает
в распоряжение Александре паровоз и произносит: «Поезжай прямо к Ильичу!», предварительно созвонившись с Дзержин-
ским.
Паровоз шел медленно, топили его чем попало, но выжима-
ли из него максимальную скорость, в конце концов они приеха-ли в Москву в четыре утра, а Ильич уже не спал, Ильич уже бодрствовал. Когда Шура вошла к нему в кабинет, он быстро по-вернулся к ней через правое плечо.
– Здравствуйте, – поздоровался Ильич, – садитесь, расска-зывайте.
Александра рассказала ему, как обстояло все дело, закончив свой рассказ следующими словами: «Из вооружения в нашем от-
ряде осталась только винтовка, немного патронов и половник. С таким вооружением отряд не сможет отразить натиск врага и может погибнуть за считанные минуты».
– Ни в коем случае, пятьсот коммунистов – это капитал для партии! – ответил ей Ильич.
Когда закончился деловой разговор, Ильич, потирая свои ла-дони, сказал: «А теперь пойдем завтракать».
– Я завтракала, – ответила ему Шура.
– На паровозе, может быть? – улыбнулся Ильич, прищурив глаз, – никаких! Завтракать и завтракать.
Подойдя к столу, Ильич берет кусочек хлеба и режет его на пять частей, ровно на столько, сколько присутствовало в его кабинете человек. Щиплет сахар маленькими щепотками и кла-
дет каждому в чашку с чаем.
Шура стала отказываться хоть от сахара:
– Я с сахаром не пью, я только с молоком, без сахара.
Но Ильич был неумолимо